Энциклопедия издается по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II
и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла
Как приобрести тома "Православной энциклопедии"
КИРИЛЛОВСКИЙ СВЯТО-ТРОИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ В КИЕВЕ
основан в 1-й пол. ХII в. в урочище Дорогожичи.
История основания собора К. м.
Кирилловский собор. Вид с юго-зап. стороны. Фотография. 1984 г.
Схема фресок Кирилловского собора с изображением кнг. Марии Мстиславовны и ктиторской композиции. Реконструкция Е. Х. Марголина
Первое свидетельство того, что собор являлся фамильной усыпальницей князей Ольговичей, относится к 1179 г. (последним из датированных было погребение сына Святослава Всеволодовича черниговского кн. Всеволода (Даниила) Чермного (1215)). Под этим годом в летописи сообщается о преставлении кнг. Марии (Агафии) Мстиславовны, жены кн. Всеволода Ольговича, и о ее причастности к созданию собора, в котором она была погребена («...преставися княгиня Всеволожая, приемши на сия чернечскую схиму. И положена бысть в Киев, у святого Кюрила, юже бе сама создала» - ПСРЛ. Т. 2. Л. 215 об.; мнение о том, что устроительницей мон-ря была Мария Казимировна, жена кн. Всеволода Чермного, не выдерживает критики; см., напр.: Крыжановский. 1863; Максимович. 1877). Нек-рые исследователи считают, что данное летописное упоминание относится к вдове кн. Всеволода Марии Мстиславовне, к-рая, похоронив мужа в 1146 г., построила на Дорогожичах храм и основала мон-рь (Максимович. 1877. С. 171).
Кнг. Мария Мстиславовна. Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Помимо нарративного свидетельства участия кнг. Марии Мстиславовны в создании храма имеется еще один источник, способный прояснить ее роль в этом деянии,- это древние фрески собора, расписанного в 40-х гг. XII в.: в средней части юж. нефа, на юж. стене, представлена ктиторская композиция. Ее частичная сохранность (отсутствие надписей) не позволяют достоверно назвать имя основателя собора.
В центре на троне изображен Спаситель, простирающий руки над фигурами 2 предстоящих с нимбами. У фигуры справа сохранился фрагмент протянутой руки, в которой, если учесть ктиторский характер композиции, мог быть изображен макет храма. Слева от Спасителя на троне в архитектурном сооружении в виде ниши с занавесью представлена фигура женщины (сохр. слегка склоненная голова, покрытая платом). В период работ по расчистке фресок XII в., проводимых в 1880-1884 гг. под руководством проф. А. В. Прахова, в верхней части южного опорного столба нартекса под масляной живописью был открыт фрагмент древней фрески с таким же изображением женщины в архитектурном сооружении с занавесью. В тетради с копиями фресок Прахов обозначил этот образ как «Мар. Мст.», т. е. Мария Мстиславовна (Прахов А. В. Открытие фресок Киево-Кирилловской церкви ХII в., исполненное в 1881 и 1882 гг. А. В. Праховым. СПб., 1883; Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 42-43). Включение образа кнг. Марии Мстиславовны в ктиторскую композицию, где ему отведено не центральное, а фланкирующее сцену место, указывает на второстепенную роль княгини как ктитора. Можно допустить, что кнг. Мария Мстиславовна была причастна к работам по завершению росписей собора, программа к-рых была определена при жизни ее супруга. Т. о., в ктиторской композиции в фигурах предстоящих, возможно, изображены кн. Всеволод (справа; сохр. элементы светской одежды) и его небесный патрон свт. Кирилл Александрийский (слева) или небесные покровители кн. Всеволода и кнг. Марии - свт. Кирилл и св. Агафия (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 38-53).
Святые над ктиторской композицией. Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Вопрос о времени создания собора проясняют граффити, расшифрованные С. А. Высоцким (Высоцкий. 1985. С. 85-89). Три надписи в юж. апсиде (диаконнике) могли быть сделаны клириками («Господи, помози рабу Своему Мартыну Семьюновичу», «Господи, помилуй раба Своего Мартына Семьюновича», «Господи, помози рабу Своему Феодору, аминь, дьяку»). Высоцкий датировал граффити сер. ХII в.: отдельные буквы 2 первых надписей довольно архаичны, и можно предположить, что надпись была процарапана человеком, к-рый учился грамоте на традициях письменности ХI в. Следов., к сер. ХII в. храм был не только построен, но и расписан (граффити нанесены на фресковую штукатурку). Возведение собора и создание его фресок в период княжения Всеволода Ольговича подтверждаются также исследованиями эпиграфики в алтарной части собора, выполненными В. В. Корниенко: граффити свидетельствуют о том, что в 40-50-х гг. ХII в. храм был уже расписан; форма каналов прорисей говорит об их исполнении по сухой штукатурке; в соборе имелся клир, в состав которого входили авторы надписей (Марголина, Корниенко. 2012. С. 33-44).
Святые над ктиторской композицией. Прорись изображения на печати Феофано Музалон. Схема-реконструкция И. Е. Марголиной
Отдельного внимания заслуживает вопрос о первом на Руси посвящении храма свт. Кириллу Александрийскому. Сведения о крестильном имени кн. Всеволода отсутствуют. В наст. время трудно установить, в связи с чем в лит-ре XIX в. за ним утвердилось имя Кирилл. Р. В. Зотов, исследователь и издатель Любецкого синодика, считал, что кн. Всеволод в крещении получил имя Георгий, основываясь на посвящении построенной им в 1144 г. Георгиевской ц. в Каневе (Зотов. 1892. С. 34-35). Вместе с тем дата закладки церкви приходится на 9 июня - день памяти свт. Кирилла Александрийского (ПСРЛ. Т. 2. Л. 117 об.). Одним из свидетельств крестильного имени князя может служить найденная в Киеве княжеская печать с изображением свт. Кирилла Александрийского и надписью: «Господи, помози рабу Своему Кирилу» (1-я треть ХII в., НМИУ); ни до, ни после кн. Всеволода никто из князей не носил христ. имени Кирилл. На выбор крестильного имени для сына могла повлиять его мать Феофано (Феофания), происходящая из знатного визант. рода Музалонов (Марголiна. 2001. С. 70-73). На лицевой стороне печати Феофано (ГЭ) изображены 2 фигуры орантов с нимбами в молении образу (Спасителя или Богородицы) в медальоне вверху. Аналогичный сюжет представлен в росписи собора над ктиторской композицией. Сходство изображения на печати Феофано с фреской может служить удостоверением родственной связи между владелицей печати и заказчиком росписей, а его размещение над ктиторской композицией - указывать, что собор строился кн. Всеволодом в память о византийском роде его матери (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 58-59; Ульяновський. 2013. С. 54-87).
Все это свидетельствует об основании, о построении и выполнении росписей в соборе в 1139-1146 гг., в период княжения Всеволода Ольговича, который был основателем собора, заказчиком росписей и инициатором его посвящения.
История К. м.
Граффити Кирилловского собора. Надпись дьяка Феодора. Сер. XII в.
Второй, «княжеский» период начинается с возведения Киевским вел. кн. Всеволодом Ольговичем (1139-1146) каменного собора. С этого времени К. м. становится княжеским, что подчеркивается его упоминанием в летописях по имени основателя - «Всеволож» (первое - под 1167/69). В княжеских обителях того времени могло проживать от 15 до 100 иноков. Имел ли К. м. в этот период статус архимандритии, который получали мн. мон-ри, основанные вел. князьями, неизвестно. В Лаврентьевской летописи назван только один кирилловский настоятель (под 1231) - игум. Климент, принимавший участие в Соборе, созванном свт. Кириллом I (II), митр. Киевским (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 456-457); его имя приведено последним среди киевских игуменов (к тому времени Ольговичи утратили свои ведущие позиции и владели Черниговским княжеством, К. м. уже не поддерживался ими материально).
Традиционно считается, что период «безвременья» начался с момента разорения Киева и его околиц войсками Батыя в 1240 г. К. м. приходит в упадок после грабежа, ветшает лишившийся кровли собор. Монастырские земли подпадают под управление частных лиц. Информации о К. м. в письменных источниках вплоть до XVI в. исследователям найти не удалось. Скромные археологические раскопки Самойловского и И. И. Мовчана (кон. 40-х - 60-е гг. XX в.) не выявили материалов XIV-XV вв. Только ок. 20 молитвенных и поминальных граффити XIII-XVI вв. на стенах юж. и сев. апсид собора указывают на продолжение его сакральной жизни, поскольку записи в алтаре могли быть оставлены священнослужителями (Высоцкий. 1985. С. 84-101). Но «безвременье» для обители не окончилось с первыми после долгого перерыва упоминаниями в документах. В них сообщалось о назначении в К. м. священников и игуменов, однако принцип «права подавания», т. е. передачи мон-ря светскими властями как «хлеба духовного» лицам, желающим получить в свое управление монастырские имения, не подразумевал поддержания ими духовной жизни в обители. Главной задачей такого «собственника» становилась охрана имений. Первый документ, свидетельствующий о функционировании К. м. и наличии в нем игумена, к-рый одновременно управлял вотчинами Иорданского жен. мон-ря, датирован 1539 г. Документ отражает судебный процесс за земли между «отцом Симеоном игуменом церкви Святого Кирилла и Святого Николы Ерданского» и священником Никольской и Васильевской церквей Иаковом и печерским архим. Иосифом (НБУВ ИР. Ф. 1. Д. 57488; АрхЮЗР. 1883. Ч. 1. Т. 6. С. 26-30). Привилеем кор. Сигизмунда II Августа от 15 февр. 1555 г. «церковь заложенья Светого Кирила» была передана «до живота держати» Богдану Ивановичу Шавуле на основании того, что «предки его тою церковь на себе держачи, пожитки свои мели» (РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Д. 43. Л. 8-8 об.). Т. е. Богдан Шаула (Шавула) не был в своем роду 1-м «собственником» монастырских владений. К нему мог принадлежать и «отец Симеон», о чем свидетельствует запись в синодике Михайловского Златоверхого мон-ря: «Род мещанина киевского Шаулы». В названных владельческих документах мон-рь и монашествующие не упоминаются, говорится только о церкви и землях, что может свидетельствовать против функционирования общины. Это подтверждается и сведениями из др. документов: в окт. 1560 г. киевский воевода кн. Константин (Василий) Острожский признал за «священником Кирилловской церкви» Алексием право на владение островком (СПбФИРИ РАН. Архив. К. 68. Оп. 1. Д. 19. Л. 1-2). Привилеем кор. Сигизмунда II от 23 июля 1565 г. обитель была приписана к замковой ц. свт. Николая Чудотворца на Киселёвке как «наданье церкви там в Киеве опустелое на имя Кириловское» (АрхЮЗР. 1863. Т. 1. С. 154). В 1591 г. киевские ремесленные цехи по случаю «запустения церкви Кириловской» добились передачи им кирилловских сенокосов (ЦГИАК. Ф. 127. Оп. 141. Д. 118. Л. 34). 20 апр. 1602 г. шляхтич В. Соколовский при посредничестве подвоеводы В. Вильгорского обманным путем (заверив, что мон-рь в запустении и его земли никем не обрабатываются) получил от киевского воеводы кн. Константина Острожского «лист» (офиц. название документа, по значению сходного с московской грамотой; обитель с 1565 была приписана к замку, поэтому воевода мог распоряжаться монастырем и землями) на владения К. м. (АрхЮЗР. 1865. Т. 2. С. 16). 8 февр. 1603 г. кор. Сигизмунд III утвердил этот документ (РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Д. 202. Л. 139 об.- 140). 20 февр. 1605 г. шляхтич получил от короля разрешение построить на кирилловских землях собственную усадьбу (Там же. Д. 204. Л. 82 об.- 84). Соколовский разграбил обитель, в к-рой в то время не было братии. По словам очевидцев, в соборе он выламывал мраморные и шиферные плиты из стен, столбов, гробов (в нишах-аркосолиях слева), полов и, «наругаючись посвесченному местцу», соорудил в своем имении из этого материала печи, баню и проч.; в жертвеннике храма в стене он обнаружил тайник с ценностями (видимо, спрятанными в 1240) - «скарбы от первых старожитных православных хрестьянских князей прифундовано тое церкви»,- по оценке судебного иска, общей стоимостью 50 тыс. червонных золотых (НБУВ ИР. Ф. II. Д. 2916. Л. 2-4 об.).
Привилей кор. Сигизмунда III от 5 дек. 1606 г. об утверждении игуменом Кирилловского мон-ря Василия (Красовского). Фрагмент (ЦГИАК. Ф. 888. Оп. 1. Д. 34. Л. 2 об.)
Период возобновления и налаживания монастырской жизни начался после того, как кн. Константин Острожский назначил игуменом К. м. Василия (Красовского) (Масло Чернобривца; предположительно родственника старейшин Львовского православного братства Ивана и Дмитрия Красовских; бывш. игумен монастыря Честного Креста в Дубно или под Острогом). Это решение князь принял по получении информации о действиях Соколовского; он же добился от короля утверждения игуменом Василия (Красовского; с 24 июля 1605) и денонсации прав Соколовского (1 окт. 1605). В привилее Сигизмунда III от 5 дек. 1606 г. на кирилловское игуменство Василия (Красовского) впервые после длинного перерыва упоминался мон-рь, который новый игумен должен был возродить: «...общину уставити, мнихов черньцов там ховати», но при этом подчинить обитель униат. Киевскому митр. Ипатию Потию (ЦГИАК. Ф. 888. Оп. 1. Д. 34. Л. 2-2 об.). Вопреки требованию короля игум. Василий с насельниками (по документам известны имена 2 иноков - эконома Иакова и Софрония) присоединились к «коалиции православных» с центром в Киево-Печерском мон-ре, где настоятелем был ставленник кн. Константина Острожского архим. Елисей (Плетенецкий); его советами руководствовался и игум. Василий. В 1605-1607 гг. игум. Василий на свои средства («коштом и накладом своим») отремонтировал монастырский собор, в котором возобновились богослужения. Реставраторы предполагают, что во время работ фрески XII в. были оставлены нетронутыми, лишь «дописаны» несохранившиеся части в центральной апсиде. В этот период в соборе было устроено 2 престола: в центральной апсиде - во имя Св. Троицы, в южной (прежде диаконник) - во имя свт. Кирилла Александрийского (информация о создании тогда же в жертвеннике престола в честь Собора арх. Михаила не подтверждается Киевской летописью). Освящение престолов совершил 23 апр. 1612 г. архиеп. Софийский Неофит (Киïвський лiтопис першоï чвертi XVII ст. // Укр. iст. журн. 1989. № 2. С. 104). С этого времени мон-рь стал именоваться Свято-Троицким Киево-Кирилловским. Тяжба с Соколовским, а затем с его наследниками продолжалась в течение неск. лет; окончательным судебным решением от 26 апр. 1613 г. все земли возвращались в пользу мон-ря; кроме того, шляхтичи должны были выплатить 1 тыс. золотых за разорение обители (НБУВ ИР. Ф. II. Д. 27704. Л. 58-61). 26 марта 1613 г. игум. Василий смог получить новый королевский привилей на игуменство, с тем чтобы находиться «под зверхностю и благословенством архимандритов печерских» (РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Д. 205. Л. 46-46 об.), что продолжалось до возобновления православной иерархии Киевской митрополии в 1620 г. Игум. Василий (в схиме Варсонофий) упокоился 27 февр. 1614 г. и был погребен у правого клироса собора К. м. (НБУВ ИР. Д. 375/374 С. Л. 21; Киïвський лiтопис першоï чвертi XVII ст. // Укр. iст. журн. 1989. № 5. С. 106).
Дарственная бургомистра Дениса Мартияновича от 9 сент. 1629 г. Кирилловскому мон-рю. Фрагмент (НБУВ ИР. ДА/П. 217. Л. 430)
Утвержденный королевским привилеем от 29 июля 1614 г. следующий игумен, Киприан (Жеребило-Лабунский), выходец из г. Лабунь во владениях князей Острожских, ставленник архим. Елисея (Плетенецкого), продолжил созидание К. м. При нем, в 1620 г., обитель по пути из Москвы посетил Феофан III, патриарх Иерусалимский, восстановивший правосл. митрополию в Киеве. Игум. Киприану пришлось в многочисленных судах отстаивать монастырские владения от посягательства на них мещан и городского магистрата, а также наместников униат. митр. Иосифа Рутского (в этом случае мон-рю помогали казаки). После кончины игум. Киприана в 1626 г. привилей на игуменство 6 февр. того же года получил его родственник, игум. Софроний (Жеребило-Лабунский). Он не признал претензии печерского архим. Петра (Могилы) на духовное подчинение Кирилловской обители «по старине». На долю игум. Софрония выпало продолжение судов с магистратом, князьями Корецкими, Иосифом Рутским, воеводичами Криштофовичами-Служками, полковником Яном Лянцкоронским, князьями Вишневецкими и Скуминами-Тышкевичами, к-рые посягали на монастырские владения. При нем у К. м. появились ктиторы-жертвователи: Анна Гулевичевна, бургомистр Денис Мартиянович и его семья, передавшие в обитель свои земли и дома в Киеве. Игум. Софроний смог проложить к обители дорогу по заболоченной местности, выстроить гати и соорудить мосты. Сбор пошлины за проезд торговых караванов по этим дорогам и мостам стал одним из важных источников пополнения монастырской казны.
Игум. Иннокентий (Монастырский). Роспись Кирилловского собора. Кон. XVII в.
На «гетманский» период, когда светская и духовная власть в Киеве стала православной, приходится расцвет К. м.; укр. гетманы считали своим долгом поддерживать древние правосл. святыни. Игум. Софроний умер между 1645 и 1648 гг., застав лишь начало этого процесса. После него кирилловскими наместниками были игумены-интеллектуалы, ректоры Киево-Могилянской коллегии: Иннокентий (Гизель; ок. 1650-1652), при к-ром мон-рь был разорен вошедшими в Киев войсками коронного гетмана Януша Радзивилла; Лазарь (Баранович; 1652-1657), при нем Богдан Хмельницкий издал универсал (18 окт. 1656), подтверждавший все владения и права обители и защищавший ее от магистрата; профессор поэтики и риторики Мелетий (Дзик; 1658-1677), на долю которого выпало много испытаний в период Руины. В 1662 г., когда татары из отрядов Юрия Хмельницкого грабили киевские околицы, мон-рь горел. В 1666 г. игум. Мелетий от имени духовных властей Киевской митрополии возил в Москву челобитную о возобновлении древнего права свободного избрания Киевского митрополита (Московский патриарх назначил местоблюстителем еп. Мефодия (Филимоновича), а К-польский - еп. Иосифа (Нелюбовича-Тукальского)); игум. Мелетий описывал тяжелое состояние мон-ря, пребывавшего «в облоге» со всех сторон (АрхЮЗР. 1872. Т. 7. С. 73). С именем игум. Мелетия связано и 1-е известие о чуде: игумен посылал к мощам вмц. Варвары своего келейника Евстафия, к-рый получил исцеление; в обители была учреждена практика братского чтения молитв и акафиста вмц. Варваре, установлено совершение крестных ходов к мощам святой в Михайловский Златоверхий мон-рь. При игум. Мелетии ктиторами обители стали гетман М. С. Ханенко и его семья.
Шиферная доска с памятной надписью о сооружении надвратной ц. Благовещения. 1760 г.
Следующий игумен, Иннокентий (Монастырский; 1681-1697), поставил подпись под актом избрания в гетманы И. С. Мазепы (25 июля 1687). Игумен пользовался его благосклонностью. Гетман выдал неск. универсалов с подтверждением старых и предоставлением новых владений К. м. (среди новых - богатые земли упраздненного ржищевского в честь Преображения Господня монастыря). Гетман принимал сторону обители во всех судебных спорах, ходатайствовал за нее, в частности, перед царем Петром Алексеевичем. По сведениям комиссии, расследовавшей траты казны по смерти Мазепы в Бендерах, на К. м. гетман выделил в общей сложности ок. 10 тыс. червонцев. Некоторые исследователи (Ю. С. Асеев) считают, что живопись (на клеевой основе) в соборе была создана во времена игуменства Иннокентия: Божия Матерь «Оранта» - в конхе центральной апсиды и Богородица, сидящая в беседке на фоне райского сада,- на сев. стене нартекса, у входа на хоры (переписаны маслом в XIX в.); коронованная Богородица с Младенцем на коленях, Который правой рукой благословляет, а в левой держит сферу,- на сев. стене нартекса, под хорами (этот образ в наст. время не обнаружен). На плане Ивана Ушакова 1692-1695 гг. собор 5-главый, что свидетельствует о его перестройке при игум. Иннокентии; слева от собора - трапезная с храмом свт. Василия Великого, а справа - въездные ворота с колокольней. В росписи собора кон. XVII в. на пилоне юж. стены сохранился портрет игум. Иннокентия. Он находится над возможным погребением игумена, найденным во время археологических раскопок в 60-х гг. XX в. Запись о смерти игум. Иннокентия в ночь на 18 янв. 1697 г. и о его погребении оставил следующий игумен К. м., Димитрий (Савич (Туптало); впосл. митрополит Ростовский).
Родители игум. Димитрия (отец Савва Григорьевич, макаровский и киевский сотник, мать Мария Михайловна) и его сестры были ктиторами К. м. (погребены в соборе возле входа на хоры: в 1689 - мать, в 1703 - отец, в 1704 - сестра мон. Александра, в 1710 - сестра игум. Параскева); над погребением висел портрет Саввы Туптало (сохр. в неск. разновременных копиях, напр. в НКПИКЗ) и ок. 1707 г. была поставлена родовая икона Божией Матери в серебряном окладе (не сохр.). После окончания Киево-Могилянской коллегии 9 июля 1668 г. буд. игум. Димитрий принял постриг в К. м. В 1668-1675 гг. был монастырским писарем; в 1680 г. братия избрала его игуменом, но он не согласился, поскольку уже решался вопрос о назначении игуменом Иннокентия (Монастырского). Только после смерти последнего в кон. янв. 1697 г. Димитрий стал игуменом (до июня 1698). Сохранилась книга с записью игум. Димитрия: «Димитрием Савичем, ордена Св. Василия Великого игуменом Кирилловским и Глуховским» (пер. с польского), к-рая свидетельствует о жизни обители по Уставу свт. Василия Великого. В К. м. буд. Ростовский святитель начал писать Жития святых на март-май.
Барочный декор зап. фасада Кирилловского собора. Посл. треть XVIII в.
XVIII век стал временем расцвета К. м. В монастырском архиве сохранилась значительная документальная база; мон-рь чаще упоминается по освящению главного престола как Свято-Троицкий. Покровителями К. м. оставались гетманы; немаловажная роль в жизни обители принадлежала российским монархам, начиная с Петра I. Меценатами выступали гетманы И. И. Скоропадский, к-рый универсалами подтвердил все владения мон-ря и размежевание его земель с магистратскими, Д. П. Апостол, К. Г. Разумовский. Из именитых вкладчиков известны гр. Н. Разумовская, генерал-губернаторша П. Глебова, кнг. Горчакова, а также серб. офицеры. В описях К. м. за 1754 и 1767 гг. приведено большое число пожертвований: облачения, церковные сосуды, драгоценности, денежные вклады.
В сер. XVIII в. в соборе были проведены восстановительные работы на средства, к-рые почти 15 лет собирала обитель. В 1745 г. ремонтировали кровлю и купола со звездами (Иван Безим, Иван Лупина, Каленик-стекольщик); произведены отделочные работы - штукатурка и побелка (1746-1747, артель Лукьяна и Стефана), окончательно закрывшие древние фрески. Документы показывают, что с 1748 по 1751 г. никаких работ в мон-ре не велось; в 1752-1754 гг. в соборе горел иконостас и сундуки с архивом; в 1757 г. собор ограбили - унесли деньги и ценные вещи.
Настоятели этого времени (всего 22; К. м. не получил степень архимандритии, лишь те настоятели были архимандритами, кто получили сан до назначения в К. м.) отличались своим духовным настроем, направлением деятельности, имели разное образование и не все пользовались должным авторитетом. Они не избирались, а назначались митрополитом, нередко по протекции. Так, в 1749 г. Тимофей (Щербацкий), митр. Киевский, несмотря на сопротивление братии, назначил игуменом выпускника и преподавателя КДА, ректора Тверской семинарии архим. Иоанникия (Скабовского; 1749-1752). Члены консистории и братия пожаловались на митр. Тимофея в Святейший Синод, но по приказу имп. Елизаветы были оштрафованы и освобождены от должностей. Только в 1763 г. братия самостоятельно избрала игумена (претендентов со стороны на бедную обитель не было). С 1774 г. назначение обязательно утверждалось Святейшим Синодом.
Дарохранительница. XVIII в. Фотография. Нач. XX в. (частная коллекция, Киев)
Среди кирилловских игуменов было немало хорошо образованных иереев: выпускник и профессор богословия МДА и КДА Иоасаф (Томилович; 1720-1722); выпускник и профессор богословия КДА, ректор МДА Платон (Левицкий; 1745-1747), при котором составили первые подробные описи ризницы и имущества мон-ря; выпускник и преподаватель КДА Сильвестр (Добрина; 1747-1749); выпускник и преподаватель КДА, кафедральный проповедник Павел (Волчанский; 1762-1763); выпускник и префект КДА Мелхиседек (Орловский; 1763-1764). Особо выделялся Николай (Цвет; 1783-1784), выпускник КДА и Кёнигсбергского ун-та, преподаватель Смоленской и Московской семинарий, настоятель Пекинской духовной миссии; опись многочисленного имущества, на приобретение к-рого он тратил монастырские средства (были компенсированы из его накоплений после смерти), не просто указывает на склонность к роскоши, а демонстрирует утонченный вкус, любовь к книгам, особенно иностранным (ЦГИАК. Ф. 127. Оп. 178. Д. 43. Л. 13-18).
Обустраивали обитель игумены-хозяйственники. При игум. Феофане (Жолтовском; 1754-1762) была построена каменная надвратная церковь с колокольней, обновлен собор, сооружен новый иконостас (иконописец иером. Алимпий (Галик)). Его характер, склонность к авантюрным предприятиям, фабрикация обвинений против непокорной братии составили игумену недобрую славу, но его твердость и изворотливость (для решения дел он использовал систему «подношений») позволили поднять К. м. экономически. Игум. Феофан был изобличен в том, что нерегулярно вел расходные книги (эконом мон. Нафанаил, требовавший упорядочить документацию, был без основания обвинен в прелюбодеянии и был вынужден уйти из обители); консистория не успела завершить начатое в 1759 г. расследование в связи с кончиной игумена (16 янв. 1762). Его обвиняли также в связях с «разбойными гайдамаками», но игумен объяснял, что нанял казаков, которые живут в обители, для возведения надвратной церкви с колокольней. Очень жестко, вплоть до физических побоев, он разбирался с крестьянами и мещанами, посягнувшими на собственность мон-ря, а также с провинившимися иноками. По указу митр. Арсения (Могилянского) из-за многочисленных жалоб на игум. Феофана в 1760 г. была создана следственная комиссия, к-рая не успела закончить процесс в связи со смертью последнего. Опись имущества игум. Феофана в завещании показала, что он был самым богатым игуменом за всю историю обители; в своих кельях он держал и все ценное монастырское имущество, вплоть до свечей и ладана, которые выдавал лично (ЦГИАК. Ф. 127. Оп. 157. Д. 4. Л. 1-6). Игум. Феофана отпевали настоятели почти всех киевских мон-рей, из кирилловской братии присутствовало всего 5 чел.
20 окт. 1767 г., при игум. Тарасии (Вербицком; 1764-1768), выпускнике и профессоре КДА, кафедральном проповеднике, митр. Арсений (Могилянский) дал разрешение на устроение нового престола в Покровском приделе на хорах собора (освящен 1 окт. 1768); было изготовлено 27 икон, отлит новый колокол. Игум. Тарасий регулярно проповедовал в обители, любил служить, вел подробные записи всех пожертвований. Он стал и 1-м историком обители, составив (при помощи наместника иером. Софрония) по требованию Синода в 1765 г. историческую записку о К. м. с приложением копий документов за 1539-1725 гг. (НБУВ ИР. Ф. 160. Д. 938. Л. 2-3). Еще в февр. 1765 г. игумен испросил у митр. Арсения разрешение на ремонт обветшалой кровли. Пожертвования собирали несколько лет, и только в 1772 г. начались работы по обновлению крыши и 5 куполов; в 1783-1785 гг. крышу и купола полностью перекрыли железом.
Свящ. Петр. Орловский. Фотография. Кон. XIX – нач. XX в.
Архим. Кирилл (Кучеровский; 1770-1783), отставной военный капеллан, был столь же ревностен в хозяйственных делах, как и игум. Феофан (Жолтовский). От его времени сохранилось наибольшее количество хозяйственных книг, позволяющих подробно рассматривать деятельность игумена. Архим. Кирилл весьма экономно тратил монастырские средства и четко их фиксировал, успел построить каменные настоятельские и братские кельи с прекрасной отделкой и новой мебелью, поменял оконные рамы и окна во всех зданиях, достроил надвратную церковь с колокольней, установил там иконостас, возвел каменную ограду вокруг обители и проч. Он также завел в мон-ре кофепитие. Архим. Кирилл был решительным и строгим в управлении: монастырская тюрьма не пустовала, он применял побои к провинившимся, даже к гостям братии. В 1770 г., во время эпидемии чумы, по распоряжению светских властей в К. м. свозили зараженных; братию было приказано расселить по мон-рям, оставить лишь церковный причт и сторожей имущества. Архим. Кирилл и братия (47 чел.) всеми силами сопротивлялись этому распоряжению: никто не хотел оставаться рядом с зачумленными («как всякому жизнь милее всего»), боялись заражения всех помещений и собора. Киевский губернатор Ф. М. Воейков сообщил о ситуации в Синод; 18 окт. вышел указ о выполнении распоряжений светской власти. Насельников, вынужденных оставить К. м., др. мон-ри не принимали, и они разошлись по хуторам. В 1771 г. решили восстановить мон-рь, но началась новая волна эпидемии: из 20 тыс. населения Киева погибло 6 тыс. По указу Синода «за изображенное преступление» братию и архимандрита в неурожайные 1770-1771 гг. было приказано держать некоторое время на хлебе и воде, архимандриту на период карательного поста было запрещено носить наперсный крест, мантию и митру. Архим. Кирилл умер 10 февр. 1783 г. Его отпевали еп. Никодим и настоятели всех киевских монастырей, мн. приходские священники и братия К. м. По завещанию архим. Кирилла большая часть его средств жертвовалась на киевские обители для молитв за упокой души, а также родственникам (21 чел.) и кирилловской братии (ЦГИАК. Ф. 127. Оп. 1024. Д. 2691. Л. 2-5 об.). При последнем игумене К. м., Феодосии (1784-1786), в обители появилась больница, в которой работал дипломированный врач А. Салиман.
Из сохранившихся документов известно, что в XVIII в. большинство насельников К. м. были его пострижениками, около трети составляли иноки (часто неблагополучные), пришедшие с польской территории, из балканских гос-в и мон-рей Св. Горы Афон, а также монахи, сосланные на покаяние. Выборочная статистика кирилловской братии такова: в 1720/21 г.- 10 иеромонахов, 5 иеродиаконов; в 1730 г.- соответственно 8 и 6; в 1739 г.- 6 и 2; в 1741/42 г.- всего 21 монах; в 1743 г.- 27; в 1744 г.- 23; в 1745 г.- 18; в 1756 г.- 19; в 1762 г.- 12; в 1770 г.- 23; в 1774 г.- 17. С 1775 г. фиксируется количество насельников: в этом году в обители было 20 монахов и 17 послушников, в 1777 г.- соответственно 16 и 30. До последнего года существования мон-ря (1786) в обители проживали от 18 до 22 насельников. В братии преобладали выходцы из низов (крестьяне, мещане, незначительное количество казаков), редко - обедневшие шляхтичи и купцы. Напр., в 1773 г. было 13 крестьян, 2 мещанина, 3 насельника из купцов и шляхтич. Большинство братии были малороссами, известны случаи принятия в обитель униатов. Средний возраст иноков составлял 30-50 лет, мало кто доживал до 70; основные недомогания - подагра и болезни глаз. Как и во всех монастырях того времени, в К. м. были случаи пьянства, драк, воровства, побегов из обители (в соответствии со спецификой монастырских архивов проступки фиксировались, документация сохр.). Лишь третья часть братии не подвергалась судам за проступки (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 210-223; Ульяновський. 2007. С. 317-386). В документах есть упоминание о схимнике (Михаил; 1764-1765). Среди послушаний особо выделяется сбор милостыни в Запорожье (сбор подаяний производился по специальному разрешению митрополита, гл. обр. на строительные нужды или возобновление мон-ря после пожара).
Основой экономической жизни обители в это время оставались ее земли с подданными крестьянами (села Ячники и Плоское), рыбные озера и мельницы на Сырце; чиншевые доходы от отданных в аренду земель и городских подворий (на киевском Подоле; арендная плата - куничное); поборы за пользование монастырскими мостами и дорогами (мостовое). Доходы приносили также монастырские кирпичные предприятия (по большей части изготовляли кирпич для нужд обители, меньше - для продажи) и монастырские шинки, к-рые имели все киевские мон-ри в своих угодьях (4 шинка К. м. давали 70-80% всех доходов, братия имела строгий запрет на посещение шинков) и киевский магистрат. Мон-рь кормился собственной продукцией с пахотных земель и огородов сел Ячники и Плоское, а также с пасеки и рыбного пруда, на к-рых работали подданные крестьяне (в 1726 г.- 84 чел., в 1749 г.- 35, в 1750 г.- 47, в 1756 г.- 76, в 1766 г.- 51, в 1782 г.- 310 чел.). Немалой статьей расходов обители были «поклоны», «подношения», «благодарения», «поздравления» светской и духовной администрации разных уровней, особенно во время судебных процессов за имения монастыря (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 230-239).
Монастырская ограда и башня. Посл. треть XVIII в. Фотография нач. XX в.
Секуляризационная реформа, начатая в 1764 г. Екатериной II с монастырей Великороссии, в 1786 г. коснулась обителей Киевской епархии. К. м. планировалось упразднить. Митр. Самуил (Миславский) предложил отдать строения К. м. под инвалидный дом, спасая от той же участи Братский и Межигорский мон-ри. 13 июля 1786 г. Синод издал указ об устройстве в К. м. инвалидного дома и о переводе монахов в др. обители. Тем не менее 15 марта 1787 г. имп. указом наместник Киево-Печерской лавры игум. Каллист был возведен в архимандриты уже не существовавшего К. м. и поставлен на «титульную» архимандритию в Успенском соборе лавры 19 марта 1787 г. 20 окт. 1787 г. в К. м. открыли армейский госпиталь. 20 дек. того же года настоятелем Кирилловской ц. при инвалидном доме стал выпускник КДА свящ. Иоанн Бохановский. С 1787 г. на территории бывш. мон-ря богослужения совершались в соборе. В июле 1788 г. начальник госпиталя полковник И. Гревенцов вынудил свящ. И. Бохановского освободить здание трапезной с ц. свт. Василия Великого (вынести престол, антиминс, иконостас) и намеревался устроить там аптеку. Собор фактически стал «домовой церковью» при инвалидном доме, поскольку почти не имел др. прихожан. Священнику не платили, он постоянно судился (до 1796) с администрацией, нерегулярно служил; собор не ремонтировался и пришел в упадок; среди храмов Киева это место считалось наихудшим (поскольку было самым бедным).
В 1803-1805 гг. на территории К. м. были возведены каменные постройки для размещения богаделен, в т. ч. для душевнобольных, рассчитанные на 25 мест. В 1830 г. сюда с Подола переместили городскую больницу для умалишенных. При кирилловских богоугодных заведениях открылся воспитательный дом для детей-сирот, к-рый функционировал до 1917 г.; в 1842 г. начала работу фельдшерская школа на 15 учащихся, позже преобразованная в первое на территории Украины среднее медицинское учебное заведение.
После закрытия К. м. и превращения собора в приходский храм на хорах в 1815 г. был создан придел во имя свт. Димитрия Ростовского (освящен 18 дек. митр. Серапионом (Александровским)), но уже в 1830 г. он был ликвидирован. В 1840-1841 гг. в соборе выложили 5 голл. кафельных (белых) печей, трубы которых вывели на улицу, вставили двойные, «зимние» оконницы; все окна были зарешечены, часть окон растесана.
Кирилловский собор. Фотография. 30-е гг. XX в.
С 1854 по 1863 г. настоятелем Кирилловского Троицкого прихода был свящ. Петр Орловский (выпускник КДА, канд. богословия, с 1857 магистр богословия и философии - НБУВ ИР. Ф. 175. Д. 1828. Л. 1-12 об.). Поскольку сложенные в 1840-1841 гг. 5 печей не согревали храм, в 1854 г. в его юго-зап. части был устроен теплый придел во имя ап. Андрея Первозванного (освящен 28 нояб. ректором КДА еп. Антонием (Амфитеатровым)). Благодаря свящ. П. Орловскому было привлечено внимание общественности к обнаруженным 29 мая 1860 г., во время перетирки стен под побелку, древним фрескам собора. Из-за отсутствия средств открытие фресок было приостановлено, в то же время решался и также был приостановлен вопрос о ведении работ по приспособлению для нужд больницы надвратной церкви с колокольней. В 1869-1871 гг. на территории бывш. К. м. построили деревянную часовню во имя равноапостольных Кирилла и Мефодия и церковный дом (для священника и причта). В 1880-1888 гг. в храме проводились реставрационные работы по открытию фресок, заново расписаны др. площади стен, взамен 5-ярусного сооружен одноярусный иконостас, положены новые полы и установлены парапеты на хоры и т. д. 29 мая 1889 г., по окончании работ в соборе, его заново освятил Чигиринский еп. Иероним (Экземплярский).
С 1882 г. настоятелем Кирилловского Троицкого прихода был свящ. Иоанн Воеводский (выпускник КДА), а с 1897 г. и до закрытия храма - свящ. Александр Скугор-Скварский, сын дворянина из Черниговской губ. Он и писарь правления КДА И. Езерский 18 сент. 1902 г. подали на имя Платона (Рождественского), еп. Чигиринского, викария Киевской митрополии, докладную записку с просьбой возобновить К. м. к 150-летию открытия мощей свт. Димитрия Ростовского, бывш. игумена обители. Однако это ходатайство не получило поддержки (ЦГИАК. Ф. 1396. Оп. 1. Д. 82. Л. 1-7 об.). В справочнике Киевской епархии за 1913 г. упоминались хранившиеся в соборе частица мощей свт. Димитрия Ростовского и чтимая копия Ченстоховской иконы Божией Матери в драгоценных оправах (утрачены в 20-х гг. XX в., вероятно в ходе кампании по изъятию церковных ценностей).
Собор постепенно ветшал. Его осмотр археологической экспедицией 1909 г. зафиксировал протечки кровли, нарушение дренажной системы, изношенность деревянных конструкций, опасность для сохранности монументальной живописи, покрытой копотью и пылью. Новое обращение к архитектурному комплексу К. м. как к историческому объекту связано с развитием дела охраны памятников в 20-х гг. XX в. В 1927 г. собор и надвратная церковь с колокольней были обследованы комиссией в составе видных ученых Д. М. Щербаковского, Ф. Л. Эрнста, И. В. Моргилевского, к-рые констатировали плачевное состояние памятников. Администрация больницы требовала прекратить церковный звон, «раздражающий психически больных», но группа профессоров-медиков дала заключение о его обратном эффекте. Тем не менее в 1927/1928 г. богослужения в соборе были прекращены (ЦДАВО. Ф. 166. Оп. 8. Д. 418. Л. 19; НБУВ ИР. Ф. 279. Д. 847. Л. 4). Постановлением Совнаркома Украинской ССР от 18 мая 1929 г. на территории бывш. К. м. был образован «Киевско-Кирилловский государственный историко-культурный заповедник». Первым директором музея стал А. Н. Александров - выпускник историко-филологического фак-та Харьковского ун-та, член Московского археологического об-ва. Он начал ремонтные работы, новую реставрацию фресок и врубелевской иконы Пресв. Богородицы в алтаре. Дом причта Кирилловского прихода превратили в больничный морг. В марте 1930 г. по решению Киевского горсовета были сняты 5 колоколов и массивные медные оконницы с золочеными подвесками с колокольни, а из собора изъяты 12 серебряных предметов. Все каменные сооружения на территории мон-ря также планировалось передать музею. В частности, в окт. 1930 г. Всеукраинский археологический комитет выступил с предложением открыть в надвратной Благовещенской ц. музей архит. И. Г. Григоровича-Барского, но вместо музея там разместились художественные мастерские, канцелярия и квартира директора Кирилловского заповедника Александрова. Несмотря на музейный статус территории, в 1936 г. директор Кирилловской психиатрической больницы Гальперина инициировала разрушение надвратной церкви с колокольней (взорвана в 1939), келий и каменной ограды (из 4 угловых башен сохр. одна) (ГА Киевской обл. Ф. 2412. Оп. 1. Д. 258, 259, 260). Лишь в соборе до 1940 г. непрерывно продолжались реставрационные работы.
В 1941-1943 гг., в период немецко-фашистской оккупации Киева, трапезная ц. свт. Василия Великого была открыта для богослужений. Собор использовался оккупационными властями как склад оптического стекла, изредка в нем проводились экскурсии. При освобождении Киева в 1943 г. храм частично пострадал: снарядами была разрушена кровля, выбиты окна с рамами, что привело к повреждению фресок. В 1944-1946 гг. под рук. архит. Ю. С. Асеева в соборе проводились реставрационные работы. 24 авг. 1965 г. указом Совета министров Украинской ССР собор, башня и часть сохранившейся монастырской стены отошли филиалу Гос. архитектурно-исторического заповедника (ныне Национальный заповедник «София Киевская»).
Возрождение К. м.
Богослужения на территории бывш. комплекса К. м. возобновились в 1992-1993 гг. благодаря активности Кирилловской общины, зарегистрированной 1 нояб. 1991 г. в исполкоме Подольского райсовета Киева ее первым главой врачом В. Б. Лукияником. Настоятелем Кирилловской общины был назначен преподаватель КДАиС, прот. Феодор Шеремета. Для совершения богослужений главный врач больницы В. Лисовенко выделил помещение в бывш. трапезной палате (преобразована в клуб) К. м. Затем Церкви передали одноэтажный корпус сестринского отд-ния в аварийном состоянии. Позже на месте старого складского больничного помещения была построена благотворительная столовая.
Кирилловский Свято-Троицкий мон-рь в Киеве. Фотография. Нач. XX в.
Передача собора К. м. в пользование общине Украинской Православной Церкви (УПЦ) затягивалась властями Украины, т. к. с 1993 г. на него претендовали глава Украинской греко-католич. Церкви М. И. Любачивский, сторонники которого в июле того же года попытались совершить литургию в храме и объявить его своей кафедрой, а также бывш. Киевский митр. М. А. Денисенко, зарегистрировавший по адресу Кирилловского храма в Киевском горисполкоме «общину Кирилловского женского монастыря УПЦ (КП)» (устав был утвержден 19 авг. 1993 г. постановлением Совета по делам религий при Кабмине Украины - ЦГАВО. Ф. 4648. Оп. 7. Д. 678. Л. 10). Благодаря активной деятельности прихожан и правосл. братств Киева общине УПЦ удалось защитить собор от притязаний раскольников. В 1996 г. собор вернули Церкви с разрешением совершать богослужения по праздничным и воскресным дням. В том же году между Кирилловским приходом и Музеем «Кирилловская церковь» Национального заповедника «София Киевская» был заключен охранный договор о совместном пользовании собором.
С 1996 г. при соборе начало действовать Всеукраинское православное братство арх. Михаила, устав которого утвержден митр. Киевским и всея Украины Владимиром (Сабоданом) и зарегистрирован в гос. органах. С кон. 90-х гг. XX в. в клире общины числились прот. Алексий Артюх, иерей Виктор Бурыка, диак. Иоанн Диденко. С 1994 г. существует сестричество в честь афонской иконы Божией Матери «Отрада и Утешение» Кирилловского прихода, занимающееся социальной работой, с окт. 1999 г.- сестричество во имя свт. Димитрия Ростовского. В 1995 г. при храме основан Кирилловский благотворительный фонд. С окт. 1998 г. при храме издается газ. «Кириллица». Действует организация правосл. скаутов.
22 июня 1998 г. собор был освящен архиерейским чином. 31 мая 2000 г. митр. Владимир (Сабодан) освятил новую колокольню и помещение сестринского отделения, перестроенное под приют для одиноких больных (25-е отд-ние), 16 окт. 2001 г.- столовую «дома милосердия» и баптистерий. С 2001 г. действует приют для душевнобольных бездомных людей.
В 2005 г. община заключила договор с Госстроем Украины и музеем о праве регулярного пользования собором на время богослужений в воскресные и праздничные дни, однако просьбы о передаче собора в постоянное пользование Церкви удовлетворены не были. 15 марта 2006 г. был зарегистрирован новый устав приходской общины.
Указом митр. Владимира от 27 окт. 2009 г. прот. Ф. Шеремета был уволен с должности настоятеля Кирилловского прихода, на его место назначен прот. Мирослав Бариляк. Община выступила против кадровой перестановки, не согласованной с приходским советом. Указом от 1 апр. 2010 г. прот. Ф. Шеремета был оставлен почетным настоятелем прихода, а прот. М. Бариляк назначен ключарем храма с временным исполнением обязанностей настоятеля. В связи с продолжением конфликта 23 дек. 2010 г. настоятелем храма был определен митр. Владимир (Сабодан), а в клир включены монашествующие, к-рым в связи с просьбами общины поручили подготовить приход к преобразованию в мон-рь. После кончины прот. Ф. Шереметы (1 мая 2011) в общине снова обострился конфликт. 14 июня 2011 г. решением Синода УПЦ община Кирилловской ц. была преобразована в Кирилловский муж. монастырь, наместником назначен еп. Васильковский, вик. Киевской епархии Пантелеимон (Поворознюк) (с янв. 2013 епископ Ровеньковский и Свердловский). С 5 янв. 2013 г. К. м. возглавляет архим. Варлаам (Озимок).
С 2014 г. богослужения совершаются по согласованному с музеем графику в древнем соборе и в ц. свт. Василия Великого при старом трапезном корпусе (с 2008). В 2012 г. гос. органами и священноначалием УПЦ согласован план восстановления Благовещенского надвратного храма с колокольней.
С 25 авг. 2012 г. по решению Синода УПЦ (журнал № 81) было дано благословение на открытие скита К. м. во имя мч. Александра Римского, к-рый был создан на базе существующего с 2001 г. сельскохозяйственного подворья Кирилловского прихода в с. М. Тарасовка Барышевского р-на Киевской обл.
Архитектура К. м.
Собор
представляет собой 6-столпный (первоначально одноглавый) крестово-купольный храм (внутренние размеры 31×18,4×28 м, площадь 870 кв. м) с 3 полуциркульными апсидами. В основу плана положен вытянутый в направлении «запад-восток» прямоугольник; боковые нефы в 2,5 раза уже центрального. Стены выложены из плинфы равнослойной кладкой на пласте известково-цемяночного раствора, они были покрыты затиркой розового тона из извести и толченой плинфы. На плинфе выявлено 8 видов меток (Холостенко Н. В. Каталог знаков кирпичей памятников Х-ХIII в. // Архив Н. В. Холостенко), напр. большой знак в виде княжеского трезубца, связанный с родом Всеволодовичей, наиболее часто встречается метка в виде колеса или солнца. В древности существовали пристройки у зап., сев. и юж. фасадов храма, последние 2 примыкали соответственно к сев. и юж. апсидам (размеры кладок в раскопах 185×152 см). Археологические исследования 2005 г. дали возможность полностью открыть фундаменты сев. пристройки и т. о. уточнить реконструкцию Н. В. Холостенко 50-х гг. ХХ в. (Холостенко. 1960. С. 6-19). Найденные здесь захоронения позволили предположить, что пристройку использовали как усыпальницу (Марголiна, Пiоро. 2006. С. 233-235). Юж. пристройка, вероятно, была посвящена св. мученикам Борису и Глебу. У зап. фасада здания была обнаружена кладка, которая может свидетельствовать о наличии крытой паперти или галереи.
Кирилловский собор. План и вид с юго-запада. Реконструкция Н. В. Холостенко
Кирилловский собор. План и вид с юго-запада. Реконструкция Н. В. Холостенко
Древнее кровельное свинцовое покрытие было разграблено войсками хана Батыя в 1240 г., что привело к разрушению сводов и перекрытий. От ХII в. сохранились подпружные арки, все конхи, арки и свод под хорами. Исследования 60-х гг. ХХ в. позволили реконструировать покрытие: над крестовыми сводами нижнего яруса были устроены полуциркульные своды. На месте пересечения сводов был возведен мощный четверик с высоким цилиндрическим световым барабаном. Венчал сооружение полусферический купол. Сводам храма на фасадах соответствовали полукружия закомар, их нижняя часть сохранилась под карнизом XVIII в. Форма и пропорции закомар напоминают абрис апсид на плане храма, что особенно хорошо заметно на его западном фасаде. Плоскость стен была расчленена полуколоннами. Простоту и лаконизм здания подчеркивал скромный декор из аркатурного пояса, проходившего в верхней части по периметру стен и барабана.
Самым ранним свидетельством восстановительных работ являются находки витражного стекла ХV в., однако первые документальные сведения о ремонте относятся к нач. ХVII в., когда обвалившиеся своды были переложены и сделаны коробовыми. В юж. части нартекса была расположена крещальня, разобранная, вероятно, в ХVII в. при игум. Василии (Красовском), во время ремонтно-реставрационных работ. В кон. ХVII на «строение церковное» «верхов или кровель» пошли доходы от 4 мельниц, переданных игум. Иннокентию (Монастырскому) Мазепой, который пожертвовал на ремонт 10 тыс. золотых (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 239). Были достроены 4 боковых купола, древнее позакомарное перекрытие переделано в 4-скатную крышу, окна в центральной и сев. апсидах частично заложены, а верхние окна на сев. и юж. стенах трансепта и зап. фасаде замурованы. Круглые полуколонны на фасадах были сбиты, на зап. фасаде их заменили массивными прямоугольными, ликвидирована аркатура на стенах и барабане купола, стесаны полуколонки между окнами барабана, тесовая кровля заменена железной, вместо закомарного завершения устроен антаблемент с развитым карнизом. В 1720-1730 гг. был заново выложен кирпичный пол.
Макет первоначального вида Кирилловского собора. Реконструкция Н. В. Холостенко
В 1734 г. собор пострадал от сильного пожара. Традиционно считается, что восстановительные работы осуществлялись на протяжении 1748-1760 гг. под рук. архит. Григоровича-Барского. Центральному и боковым куполам придали грушевидную форму, над западным фасадом возвели барочный фронтон волнообразного абриса с орнаментальным декором, стены украсили лепниной, окна - наличниками с орнаментальными пальметками над ними. Лопатки полуколонн завершили капителями коринфского ордера. В результате этих работ собор приобрел черты украинского барокко. Тогда же западный фасад был украшен медальонами - 2 боковыми прямоугольной формы и круглым медальоном над входом в церковь с изображением Св. Троицы (позже, когда храм выполнял функцию больничного, в медальоне поместили герб Российской империи). Наружные стены оштукатурили и побелили. В 1849 г. храм был заново покрыт железом с полной заменой деревянных конструкций, исправлением глав и крестов, но внешние стены остались почерневшими, а карнизы - обвалившимися.
Еще в 1835 г. в соборе планировали устройство теплого придела: предполагалось заложить одну из арок храма, провести частичное отопление, но из-за нехватки средств эти работы отложили. В 1854 г. в юго-зап. части собора был обустроен и освящен придел во имя ап. Андрея Первозванного (одноярусный иконостас для него перенесли из закрытого Покровского придела на хорах). Через широкую арку из нартекса был сделан переход в просторную центральную часть храма. Средняя арка из притвора в центр помещения была занята стеклянными дверями. В правой части притвора, в пролете, к-рый ведет в среднюю часть собора, установили иконостас. Левая, сев. арка замурована. Во время шурфования у сев.-зап. пилона под мраморным полом ХIХ в. на глубине 30 см были выявлены 2 балки-лаги (диаметр 18×24 см) под деревянный иконостас ХVII в. (Азлецкий. 1873. С. 172-183). Перегородки, отделяющие нартекс от основного объема, ликвидированы в 60-х гг. ХХ в.
Интерьер Кирилловского собора. Фотография. Нач. XX в
Еще до 1941 г. была замечена деформация сооружения, возможно связанная с обрушением сводов кирилловских пещер с сев.-вост. стороны холма, на котором сооружен храм. В 1949-1954 гг. выявленные пустоты были забутованы и проведено укрепление фундаментов церкви, тем не менее деформации в стенах сооружения имеют место и сегодня.
Внутренняя планировка Кирилловской ц. почти не изменилась с ХII в., ее интерьер отличается ясностью и единством пространства. Церковь освещена через 12 больших окон центрального барабана и через 13 окон - на фасадах, расположенных в 2 яруса в стенах основного объема и на уровне закомар. Окна в древности имели дубовые рамы с круглыми, треугольными и ромбовидными стеклами. Подбарабанное кольцо имеет форму прямоугольника с закругленными углами; переход от арок к кольцу барабана выполнен небольшими парусами. Древние зодчие сделали барабан круглым, с диаметром, равным большей стороне прямоугольника, однако он не помещался на заданной основе. Для решения этой проблемы основа барабана была расширена, с зап. стороны сделана дополнительная арка, а с востока часть стены барабана свешена консольно. Во время реставрационных работ 1965 г. Высоцким в барабане была найдена надпись ХII в.: «Пойдет на высекание», вероятно выполненная главным мастером, который обнаружил строительную ошибку и отметил способ ее исправления (Высоцкий. 1985. С. 85-86). Несоответствие размеров барабана и подкупольного прямоугольника создает впечатление мощности и непропорциональности купола по отношению к основному объему здания.
Алтарная часть в древности могла отделяться от центра храма шиферным темплоном, но в ХVII в. на его месте был сооружен высокий 5-ярусный деревянный иконостас. В центральной апсиде были найдены остатки престола ХII в. с основой для надпрестольной сени, под к-рым выявлено углубление с остатками истлевшего дерева, возможно креста или ларца для мощей. Древний престол восстанавливали в ХVII в., в XIX в. нарастили с помощью кладки. В боковых апсидах в древности престолов не было, их устроили на древнем полу в ХVII в. и тоже нарастили с помощью кладки в ХIХ в. В 1965-1966 гг., при проведении ремонтных работ по понижению пола (на 45-50 см) до древнего уровня, престолы разобрали (Афанасьев К. М. Про пропорцiональность пам'ятникiв древньорус. архiтектури ХI-ХII ст. // Архiтектурнi пам'ятники: Зб. ст. К., 1950. С. 49-54). В центральной апсиде сохранились древний синтрон и горнее место.
Схема хода на балкон в юж. апсиде Кирилловского собора. Реконструкция И. Е. Марголиной
Уникальным для древнерус. храма архитектурным решением является узкий лестничный проход (ширина 65 см, длина более 4 м), устроенный в ХII в. в юж. стене. Вход на лестницу расположен по центру юж. апсиды (диаконника); через проем (на высоте 4,9 м) в юж. пилоне лестница выводит на небольшую площадку-балкон (ширина 60-65 см, длина ок. 2,47 м). Напротив проема, на юж. грани юго-восточного столба, сохранилось гнездо с остатками деревянных брусьев, служивших опорой для помоста. Выход на балкон оформлен орнаментом (сохр. фрагмент ХII в.). По наличию граффити XVII-XVIII вв. на стенах лестничного прохода можно считать, что в это время храм был действующим (Марголiна. 2001. С. 54-59). По мнению К. В. Шероцкого, проход предназначался для «новопостриженных монахов, проводивших некоторое время в храме, или для какого-либо хранилища, не исключая и погребального назначения» (Шероцкий К. В. Киев: Путеводитель. К., 1917. С. 208). Холостенко считал, что балкон мог предназначаться для проповеди (Холостенко. 1960. С. 6-16); В. Г. Пуцко решил, что он использовался для хора певчих (Пуцко. 1979. С. 253-255); О. Певна предполагала, что здесь хранились реликвии, связанные со свт. Кириллом Александрийским, т. к. балкон имел выход в придел с фресковыми сценами из Жития свт. Кирилла (Pevny. 1995. P. 123); по мнению В. Д. Сарабьянова, это остатки конструкции темплона или подъема к нему (Сарабьянов В. Д. Новгородская алтарная преграда домонг. периода // Иконостас: Происхождение, развитие, символика / Ред.: А. М. Лидов. М., 2000. С. 312-344). Все высказанные предположения представляются спорными. Наиболее вероятна версия о том, что балкон был местом, предназначенным для князя: юго-вост. часть храма и хоры традиционно считались в Византии и на Руси имп. или княжеским местом. Кроме того, напротив балкона, на стенах юж. апсиды, расположены сцены из Жития Александрийских святителей Афанасия и Кирилла - небесных покровителей кн. Всеволода, при этом непосредственно с княжеского места на балконе видна сцена «Свт. Кирилл учит царя» (автор наст. статьи предполагает, что в образе царя выведен основатель храма кн. Всеволод Ольгович). Возможно, архитектурная пристройка в юж. апсиде была устроена по заказу кн. Всеволода Ольговича как место моления князя (Марголiна. 2001. С. 54-59).
В юж. части нартекса сохранились остатки древней крещальни и 3 погребальные ниши, 4-я расположена в сев. части, у входа на хоры. В сев. части нартекса в толще стены проложена лестница на хоры. Ее расположение является новым архитектурным решением (Подключников В. Древний Киев // Архитектура СССР. М., 1939. № 4. С. 59-64). В юж. части на 2-м этаже устроен одноапсидный компартимент с маленькой полукруглой нишей жертвенника, который исследователи определяют как княжескую молельню. Среднее помещение над нартексом (центральная часть хор) открывается в центральную часть храма 2-арочным проемом с пучковым столбом в центре. Хоры отделяются от основной части помещения резными мраморными парапетами ХIХ в., на месте к-рых в древности находились шиферные парапеты. В ХVIII-ХIХ вв. на месте арочного проема был установлен иконостас.
В ХII в. большую часть пола собора украшал положенный на глиняную основу шифер. Пол под куполом был инкрустирован разноцветной смальтой. Центральную алтарную часть украшали зеленые майоликовые плиты (17×17×8 см). Пол в боковых апсидах был выложен из древнего кирпича (сохр. в сев. апсиде). В ХIХ в. большую часть пола выложили паркетом, а алтарную - мрамором.
Другие постройки
О первоначальных сооружениях К. м. сведений не сохранилось. В ранний период собор был единственным каменным строением мон-ря (за исключением пристройки у сев. стены собора, выявленной В. Харламовым и заново исследованной в 2005), др. постройки, в т. ч. кельи, были деревянными; вероятно, комплекс окружала деревянная ограда (есть археологически не подтвержденные сведения о княжьем дворе со рвом, наполненным водой, и с валом).
Кирилловский Свято-Троицкий мон-рь. Фрагмент плана Киева Ивана Ушакова. 1692–1695 г.
В 1605-1614 гг., в период восстановительных работ в мон-ре (помимо ремонта собора), предположительно были возведены деревянные кельи, трапезная и ограда. На плане Киева Ивана Ушакова 1692-1695 гг. представлен вид К. м. в период игуменства Иннокентия (Монастырского). В вост. части огороженной территории монастыря обозначен собор. Он увенчан 5 куполами на высоких барабанах, центральный барабан имеет барочный верх в виде 2-ярусной башенки. На зап. линии - 2 келейных корпуса (игумена и наместника) на подклетах; у юго-вост. угла собора - возможно, часовня святых Бориса и Глеба (точных данных нет), с юж. стороны собора - деревянная трапезная с ц. свт. Василия Великого, с северной - въездные ворота с колокольней (к ним ведет дорога), братские кельи, за собором (за апсидами, вплотную к ограде) - еще 2 деревянных корпуса. Стены мон-ря деревянные, за ними с запада - 2-я линия ограды (с северо-запада - изгородь) с хозяйственными постройками.
Чертеж надвратной Благовещенской ц. с колокольней. 60-е гг. XVIII в. Архит. И. Г. Григорович-Барский
Пожар 1734 г. уничтожил деревянные здания, повредил собор. В марте 1745 г. плотник Фома Матвеев и Каленик-стекольщик принялись за восстановление трапезной церкви. К 1770 г. она обветшала (протекала кровля, гнило дерево), в 1773 г. ее ремонтировали; в 1775 г. трапезную перестраивал мастер Василий Бленчик. Время освящения трапезной ц. во имя свт. Василия Великого неизвестно, но это посвящение сохранялось после всех перестроек. В 1786 г. церковь в трапезной после закрытия мон-ря была ликвидирована (в нач. XX в. была разобрана и старая трапезная), в 1788 г. священные сосуды и облачения были переданы в собор, затем часть - в бесприходскую Андреевскую ц., а барочных форм проповедническая кафедра в 1789 г. оказалась в Николо-Пустынном мон-ре (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 242).
После пожара новые кельи начали «ставить» в 1745 г. мастера Фома Матвеев и Андрей. С янв. 1746 до сер. 1747 г. продолжалось восстановление келий игумена и наместника артелью плотника Димитрия; они периодически обновлялись вплоть до 1772 г., а в 1772-1774 гг. бригады Григоровича-Барского и Бленчика выстроили настоятельские кельи на каменном фундаменте. В 40-х гг. строились и хозяйственные сооружения: напр., в 1746 г.- конюшня (мастер Иосиф).
Надвратный Благовещенский храм с колокольней Кирилловского Свято-Троицкого мон-ря в Киеве. Фотография. Нач. XX в.
С 1759 г. игум. Феофан (Жолтовский) начал мероприятия по возведению каменной надвратной церкви с колокольней. Благословение на эту постройку было получено от митр. Киевского Тимофея (Щербацкого) в 1757 г. и подтверждено митр. Арсением (Могилянским) в 1759 г. Игумен обязался выстроить колокольню за свой счет (в это время велось следствие по делу о растрате им монастырских средств, а незадолго перед этим ночью взломщики украли все монастырские ценности, в т. ч. и деньги из собора). 2 апр. 1759 г. от Киевской Духовной консистории было получено разрешение на возведение надвратного храма с колокольней в честь Благовещения Пресв. Богородицы. Контракт на строительство был заключен в 1759 г. с «киевским мещанином и мурового дела мастером» Григоровичем-Барским; строительство должно было завершиться в 1761 г. Вкладная надпись на шиферной доске (ныне находится в юж. погребальной нише нартекса собора) датирует храм в честь Благовещения 1760 г. К этому году постройка могла быть доведена до уровня 2-го яруса, на к-ром и находится храм. В 1761 г. работы были остановлены из-за отсутствия материалов. После кончины игум. Феофана (16 янв. 1762) строительство приостановили, несмотря на наличие значительных средств, принадлежавших игумену. Игумены Павел (Волчанский) и Мелхиседек (Орловский) не захотели продолжать строительство. Стали обваливаться леса и портиться покрытые соломой своды. 5 авг. 1764 г. архитектор подал жалобу митр. Арсению (Могилянскому), сняв с себя ответственность за строение. В 1765 г., при архим. Тарасии (Вербицком), строительство было отчасти продолжено, но отсутствие средств вновь его остановило. Григорович-Барский смог возобновить строительные работы лишь летом 1772 г., закончил их к 1775 г. В 1775-1778 гг. резной иконостас надвратной Благовещенской ц. изготовил Андрей Белецкий. Тогда же Федор Туровский сделал часовой механизм для колокольни. 20 мая 1778 г. митр. Гавриил (Кременецкий) освятил надвратную церковь с колокольней, ставшую доминантой архитектурного комплекса монастыря. О ее облике можно судить по сохранившемуся чертежу с планом (опубл.: Фундуклей И. Обозрение Киева в отношении к древностям. К., 1847. Рис. 52), живописным изображениям (напр., по акварели Ф. Г. Солнцева, 1843), гравюрам XIX в. и фотографиям нач. XX в. Сочетание квадратной в плане центральной части и граненых боковых компартиментов 2 первых ярусов напоминает традиц. 3-частный тип укр. церквей. Над их объемом возвышался 3-й ярус с колоколами (подъем к нему осуществлялся через скрытый в стене ход), его купол венчал 2-ярусный фонарик с главкой и крестом. Высота цокольного этажа с проездной аркой и кордегардиями составляла менее 1/3 общей высоты основного строения. На 2-м ярусе находился храм. Вертикаль башни колокольни была подчеркнута пучками пилястр по углам, которые повторялись на каждом этаже, композиционно объединяя ярусы и придавая устремленность вверх. Декоративные элементы позднего барокко и рококо (профилированные карнизы, филенчатые ниши в основании пилястр, наличники окон с сандриками, люкарны, лепной орнамент) подчеркивали пластичность членений и мягкость объемов сооружения. Подвальные помещения и погреба использовались как монастырская тюрьма. 28 июня 1852 г. в результате пожара, вызванного ударом молнии, пострадала церковь, колокольня, расплавились все колокола и крест. Приказ общественного призрения, ссылаясь на то, что колокольня не нужна ни приходскому храму, ни больнице, предложил ее разобрать, а материалы использовать для нужд больницы. Создание проекта т. н. реконструкции или слома было поручено А. В. Беретти. Архитектор счел, что строение нельзя приспособить для нужд больницы из-за невозможности его отапливать, и рекомендовал к сносу, поскольку для реставрации требовались значительные средства. Ситуация изменилась после того как настоятель свящ. Петр Орловский обратился к митр. Исидору (Никольскому). В итоге ген.-губернатор И. И. Васильчиков приостановил работы по сносу сооружения. Проект ремонтных работ разработал губ. архит. М. С. Иконников, предложивший сделать новое покрытие и железный крест с позолотой, а стены почистить и побелить. 2 авг. 1861 г. сильная буря разрушила верхнюю часть колокольни и разметала кирпичи. Подольские купцы и киевский городской голова безвозмездно предоставили на возобновление некоторые стройматериалы. Митр. Арсений (Москвин) был готов выделить часть церковных средств на ремонт здания. Но в это время в соборе были открыты древние фрески, средства пошли на их реставрацию. Ремонт колокольни был произведен лишь в 1866 г. Строение использовали под жилые помещения и аптеку. В 1936 г. было принято решение снести колокольню, но постройка оказалась столь крепкой (кирпич изготавливался на заводе Григоровича-Барского), что намерение разобрать ее, а кирпичи использовать для др. больничных построек, было отложено. Сопротивление директора Кирилловского музея Александрова, переселившегося с семьей на ярус колокольни, не смогло спасти строение. 11 нояб. 1939 г. надвратный Благовещенский храм с колокольней был взорван.
В 1779 г. были начаты работы по строительству каменной ограды монастыря, спроектированной еще в 1750 г. Григоровичем-Барским; выполнял их каменщик Петр Боженко. Из-за отсутствия средств работы продолжались с перерывами до сер. 1782 г. Ограда, включавшая 4 угловые башни (почти полностью разобрана в 1936; сохр. юго-западная башня и фрагмент стены длиной ок. 15 м, толщиной ок. 2 м), была покрыта 2-скатным дощатым верхом. Возле покоев настоятеля стена была раскрашена в несколько цветов, очевидно орнаментирована (работы выполнял худож. Трофим) (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 254).
Согласно описям, к нач. 80-х гг. XVIII в. в монастыре существовали: «...соборная церковь во имя Святыя Живоначальныя Троицы с четырьмя престолами, каменная… трапеза и в ней церковь святителя Христова Василия Великого с одним престолом, деревянная. Колокольня, в коей церковь в честь Благовещения Пресвятые Богородицы с одним престолом и с двумя погребами, каменные. Келии: настоятельская и монашествующих 16, деревянные, вокруг монастиря ограда каменная» (Новгородцов В. И. Описи Киïвського намiсництва 70-80-х рокiв XVIII ст. К., 1989. С. 38, 192-193, 296).
Монументальная живопись
Древние фрески собора
Центральная апсида Кирилловского собора
Роспись центральной апсиды Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Ниже представлена монументальная композиция «Служба св. отцов». Образы святителей с развернутыми свитками в руках помещены в простенках 3 алтарных окон: 2 разделенные окном фронтальные фигуры - в центре, по 3 - в 3/4-ных поворотах справа и слева. Размеренность ритма, крупные фигуры, сдержанная колористическая гамма, построенная на контрасте белого цвета риз с красной разделкой и красными же нимбами, создают величественное впечатление. Из-за плохой сохранности с некоторой долей уверенности можно идентифицировать лишь 3 святителей в правой части композиции. Образ 2-го святителя с южной стороны полностью соответствует иконографическому типу свт. Афанасия Александрийского: у него седые волосы, высокий с морщинами лоб, удлиненный нос, трапециевидная борода (аналогичное изображение, напр., в ц. Спаса Преображения на Нередице, 1199). Перед образом свт. Афанасия изображен святой, иконография которого напоминает образ свт. Иоанна Златоуста. Свт. Кирилл Александрийский, вероятно, представлен последним в правой группе иерархов. Верхняя часть фигуры была дописана масляными красками в ХIХ в., но образ очевидно сохраняет черты древнего изображения, характерные для этого святого (отсутствует типичный для него головной убор в виде крещатой или сетчатой скуфьи). То, что в данной композиции в апсиде присутствовал образ свт. Кирилла Александрийского, объясняется в первую очередь посвящением храма этому святому (Марголiна. 2001. С. 89-90). Под «Службой св. отцов» в 9 медальонах помещены погрудные образы святителей; плохая сохранность, в т. ч. отсутствие подписей, делает их атрибуцию невозможной. На нижней части стен - изображение подвесных тканей и декор, имитирующий мраморные панели.
«Св. Кирилл пишет заповедь Божию». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Уникальными для древнерусского искусства являются фресковые циклы в боковых апсидах собора. В сев. апсиде (жертвеннике) сохранились расположенные в 3 регистрах фронтально в рост образы преимущественно балканских святителей (31 святитель и 6 диаконов; 19 фигур сохр. полностью, 12 частично переписаны в XIX в.; в надписях прочитываются имена святых Константина, Климента, Иоанна Македонского, Иосифа Солунского, Евфимия, Евмения, Артемия, Кириака, Власия, Стефана). На сев. стене в верхнем регистре изображен в рост первомч. архидиак. Стефан. В верхнем ряду на сев. стене, справа от окна, представлен фронтально в рост в святительских одеждах средовек с пышными волосами, прикрывающими уши, темной клинообразной бородой, идентифицированный как просветитель славян равноап. Кирилл. Данную атрибуцию образа предложил Прахов на том основании, что надпись: «А КОСТ//НТИНЪ» - возле фигуры святителя не что иное, как мирское имя равноап. Кирилла. Святитель рядом (верхняя часть дописана масляными красками в ХIХ в.) может быть определено как образ равноап. Мефодия, брата Кирилла. Если признать достоверность данной атрибуции, то эти образы св. братьев самые ранние в искусстве Др. Руси. Во 2-м ряду благодаря хорошей сохранности выделяются изображения святителей Иоанна Македонского и Иосифа Солунского. С юж. стороны апсиды в среднем регистре сев. пилона сев. столба триумфальной арки помещен образ святителя с надписью, зафиксированной в отчетах о реставрации: «А КЛIМАНТЪ». По иконографическому типу он напоминает свт. Климента Охридского, ученика и продолжателя дела равноапостольных Кирилла и Мефодия, обретших мощи свт. папы Климента Римского. Св. мощи папы Климента были привезены в Киев равноап. кн. Владимиром и стали особо почитаемой на Руси святыней. Расположенные здесь же образы святых Наума Охридского, Кириака, Евмения также входят в ряд изображений учеников святых братьев. В 3-м регистре предположительно помещены святые, ученики равноапостольных Кирилла и Мефодия и их учеников (круг прп. Иоанна Рильского?). Подобный подбор образов святителей может свидетельствовать о том, что в конхе жертвенника, очевидно, находилось фресковое изображение Климента, папы Римского (не сохр.), в XVII в. там поместили погрудное изображение арх. Михаила (см. подробно: Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 115-117).
«Св. Кирилл проповедует правую веру». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
В юж. алтарной апсиде (диаконнике) представлен житийный цикл святителей Кирилла и Афанасия Александрийских, не имеющий аналогов в памятниках византийско-балканского круга. Первоначально цикл содержал 16 сюжетов, из к-рых сохранились 14 (2 дописаны в ХIХ в., 8 сохр. в хорошем состоянии, остальные в фрагментах). Цветовая гамма цикла (красный, голубой, зеленый, желтый) отличается от колористического решения др. фресок собора, а графичная манера рисунка напоминает миниатюру. Сцены размещены в 5 горизонтальных регистрах, читаются последовательно слева направо и сверху вниз. Над 1-м ярусом проходила широкая орнаментальная полоса из охристо-желтых кругов с вписанными в них завитками на красном, синем и зеленом фоне. От нее сохранился незначительный фрагмент (по его образцу в ХIХ в. была воспроизведена вся полоса). Ряды фресок разделены между собой красно-коричневой разгранкой (ширина 8-10 см).
Начальная сцена верхнего регистра не сохранилась. В ХIХ в. на ее месте в соответствии с реконструкцией Прахова был написан сюжет «Св. Кирилла избирают в епископы». От 2-го сюжета дошел фрагмент изображения ворот с крестом над ними (Прахов предположил, что это ворота храма), и сцена, к-рая была идентифицирована как «Св. Кирилл идет к воротам». Хорошая сохранность следующей сцены и часть надписи к ней (сохр. слово «люди») позволили Прахову определить ее как «Св. Кирилл учит людей»: святитель проповедует, стоя на возвышении, в левой руке держит Евангелие, правая поднята в жесте обращения; фоном служат архитектурные сооружения; рядом - группа людей, внимающих пастырю.
«Св. Кирилл учит царя». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Во 2-м регистре находится 4 сцены; на северной стороне древняяживопись утрачена, в XIX в. была написана композиция «Св. Кирилл обличает поганых». В центре регистра, над окном, сохранился небольшой фрагмент неизвестной композиции с изображением возле врат фигуры (сохр. нижняя часть) в белой одежде; по мнению Прахова, здесь был изображен свт. Кирилл перед царскими вратами. Третья сцена - «Св. Кирилл пишет заповедь Божию»: на фоне кивория в задрапированном белой тканью кресле сидит свт. Кирилл, который одет в синюю фелонь, голубой подризник, на плечах белый омофор, на голове сетчатая скуфья; он пишет в книге, лежащей на его левой руке. Перед ним на пюпитре лежит раскрытая книга, витая ножка пюпитра декорирована фигуркой рыбы. На столе - чернильница; в торцевой части стола, за открытой дверцей на полках, видны 2 белые бутылочки для чернил. Справа - группа учеников свт. Кирилла: их головы слегка склонены, у стоящего первым руки прижаты к груди, концы длинных рукавов перевязаны накрест, что означает смирение и покорность учеников своему учителю и благоговение перед ним. В 4-й сцене - «Св. Кирилл проповедует правую веру» - в центре группы из 5 святителей изображен свт. Кирилл в традиционном сетчатом головном уборе, рядом с ним - свт. Афанасий в характерном облачении с крестами на омофоре в виде тетрафолиев.
Третий регистр начинается фреской, на к-рой сохранилась верхняя часть сидящей в кресле фигуры без нимба и образы предстоящих; за спиной сидящего - от берега отплывает ладья с фигурой в епископском облачении. Атрибуция сюжета затруднена: Прахов лишь описал его, не давая определения (Прахов. 1882. С. 18); Н. В. Блиндерова (Блиндерова. 1980. С. 54) назвала этот сюжет «Св. Кирилл в ладье»; Певна увидела в сидящем имп. Феодосия II, созвавшего III Вселенский Собор в Эфесе (Pevny. 1995. Р. 241), однако данная интерпретация неоднозначна и вызывает сомнения. Можно предположить, что здесь представлен эпизод из Жития свт. Афанасия Александрийского: на берегу в кресле - имп. Юлиан Отступник, в правление которого свт. Афанасий оказался в изгнании, т. о. в отплывающей ладье изображен сам святитель, который спасается от преследования имп. Юлиана (Марголiна. 2001. С. 96-98). Второй сюжет имеет надпись: «Св. Кирилл учит царя». В центре представлен правитель (кн. Всеволод Ольгович) в одеянии, традиционном для русских князей, без нимба, по сторонам - святители Кирилл (в крещатой ризе, в скуфье) и Афанасий (в белой ризе, на омофоре кресты в виде тетрафолиев) Александрийские. Третий сюжет по сохранившейся надписи определен как «Св. Кирилл учит в Соборе». Композиционно фреска близка к сцене «Св. Кирилл учит царя»: в центре на троне сидит император (в далматике, с лором, на голове стемма, с нимбом), почти буквально повторены изображения обращающихся к нему святителей Кирилла и Афанасия (за исключением жеста свт. Афанасия: в 1-м случае он обеими руками держит кодекс, во 2-м - правая рука отведена в сторону). Позади имп. трона видны головы в шлемах 2 стражей с копьями, а за святителями - 2 епископа с нимбами. Прахов связал этот сюжет с III Вселенским Собором. Однако допустимое в символических сценах изображение парных Александрийских святителей невозможно в композициях исторических, т. к. святые Афанасий и Кирилл не были современниками, хотя оба и являлись участниками Вселенских Соборов, но один - I, а другой - III. Данная фреска служит скорее выражением идеи Вселенского Собора, когда симфония власти церковной и светской сохраняет чистоту христ. веры.
«Свт. Кирилл учит в соборе». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Четвертый ряд открывается сюжетом, к-рый был обозначен Праховым как «Проклятие св. Кириллом еретиков во главе с Несторием»; еретики изображены со склоненными головами, в задумчивости взявшимися за бороды. Далее следует сюжет «Св. Кирилл исцеляет бесноватых»: святитель показан на фоне архитектурного сооружения, жестом благословляющей руки он усмиряет 2 готовых броситься на него бесноватых, изображенных на фоне красной горы. Последний сюжет этого ряда - «Богородица благословляет святых Афанасия и Кирилла» - еще раз возвращает к земным трудам святителей, боровшихся с ересями во славу Иисуса Христа и Божией Матери.
В заключительном, 5-м регистре от композиции слева сохранился лишь фрагмент, а справа представлено «Погребение св. Кирилла»: 2 ученика кладут тело святителя в мраморную раку с изображением процветшего креста, остальные стоят слева у раки, справа - фигура кадящего епископа в крещатой фелони. Неизвестную композицию слева можно с определенной долей уверенности реконструировать как «Погребение св. Афанасия» (Марголiна. 2001. С. 96). Сохранившиеся фрагменты при такой трактовке сюжета позволяют увидеть в ее иконографии схему, близкую к сцене «Погребение св. Кирилла»: такие же архитектурные строения; поза епископа в красной фелони, голова которого склонена вниз, аналогична позе кадящего над ракой свт. Кирилла; прочитывается и сходная группа людей. Т. о., в нижнем регистре заканчивали цикл, видимо, 2 сцены с изображением завершения земного пути святителей Афанасия и Кирилла Александрийских.
Устойчивое присутствие во фресках собора узнаваемых изображений Александрийских святителей Кирилла и Афанасия носит патрональный характер и свидетельствует о посвящении храма этим святым. Кроме того, расположение собора с отклонением от оси «запад-восток» (апсиды ориентированы на северо-восток) (Раппопорт П. А. Ориентация древнерус. церквей // КСИА. 1974. № 139. С. 43-48) дает основание утверждать, что он был заложен в весенне-летний период, возможно в день памяти свт. Кирилла (9 июня) или свт. Афанасия (2 мая), чье почитание в Киевской Руси отмечается уже в XII в. (Марголiна. 2001. С. 100-101).
Сретение Господне. Роспись Кирилловского собора. XII в. 40-е гг. XII в., 80-е гг. XIX в.
Сретение Господне. Роспись Кирилловского собора. XII в. 40-е гг. XII в., 80-е гг. XIX в.
По сторонам житийного цикла на стенах и пилястрах южной апсиды размещены симметрично фигуры 12 святителей и 4 диаконов (сохр. 9, остальные переписаны). Все изображены фронтально в рост, в руках держат кодексы, у большинства на голове тонзура. Во 2-м регистре на юж. стене, слева от окна, Прахов определил по надписи фигуру свт. Евлогия Александрийского (Прахов. 1882. С. 45), ближайшего сподвижника свт. Кирилла. Можно предположить, что представленные здесь святые были связаны со святителями Кириллом и Афанасием, вероятно, это участники I и III Вселенских Соборов (Марголiна. 2001. С. 107-109). Т. о., в программе росписи алтарного пространства собора не только показана тема преемственности служения - от апостолов к святителям Вселенским, но и представлена миссия славян, в т. ч. просветителей Руси.
«Шествие князей». Фрагмент композиции «Страшный Суд». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в., 80-е гг. XIX в.
Вход в Святое Святых фланкируют фигуры в рост апостолов Петра с крестом в руке и Павла с Евангелием, представленные в нижнем регистре на зап. гранях алтарных столбов (слева и справа соответственно; сохр. верхние части фигур, нижние - живопись XIX в.). Над ними находится разделенная пополам композиция «Сретение Господне»: слева - прав. Иосиф и Пресв. Богородица, протягивающая Младенца Христа, справа - готовый принять Его прав. Симеон, за плечами к-рого стоит прав. Анна. Расположение композиции на пороге алтарного пространства усиливает ее «жертвенный символизм». Подобное размещение «Сретения Господня» в визант. системе росписи храма является одним из самых ранних известных примеров (аналогичное решение - в Спасо-Преображенском соборе Евфросиниева мон-ря в Полоцке, 60-е гг. XII в.; Сарабьянов, Смирнова. 2007. С. 161). В верхнем регистре - традиционная для изображения в этой зоне сцена «Благовещение Пресв. Богородицы» (живопись ХIХ в.).
В трансепте изображения размещались в 3 регистра, фрески сохранились частично. В верхнем регистре на сев. и юж. стенах в простенках окон помещены по 2 фигуры столпников. На сев. стене узнается образ прп. Симеона Столпника. В среднем регистре находятся масштабные многофигурные композиции «Рождество Христово» (на юж. стене) и «Успение Пресв. Богородицы» (на сев. стене). Расположение этих композиций друг против друга традиционно для визант. храмовой декорации. Композиция «Рождество Христово» дана в одном из самых подробных изводов, не имеющих аналогов в искусстве этого времени. В ней объединены евангельские и апокрифические сюжеты, включающие в т. ч. сцены омовения Богомладенца в купели 2 служанками, благовестия пастухам, путешествия волхвов, пребывание волхвов у царя Ирода (?), принесение даров. Столь же масштабно представлено «Успение Пресв. Богородицы» (сохр. во фрагментах) в иконографическом изводе «Облачное Успение», т. е. с изображением апостолов, слетающихся к одру Богородицы на облаках, несомых ангелами.
«Ангел, свивающий небо». Фрагмент композиции «Страшный Суд». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
На зап. стене центрального нефа из-под живописи XIX в. (композиция «Введение Богородицы во храм») был открыт фрагмент древней фрески, который сохранился недостаточно хорошо для его реконструкции и атрибуции сцены. На расчищенном участке внизу слева четко просматривается часть обутой в сапог ноги и небольшой фрагмент облегающей ее орнаментированной одежды. На фреске также читаются украшенные «жемчугом» круги и геометрические линии, последние могут быть частью изображения складок одежды, очертаний здания, престола, кивория и т. д. О наличии этих изображений еще в 1982 г. писал реставратор А. Н. Остапчук (Остапчук. 1982. С. 26-27).
На сев. стене сев. нефа в средней части представлены фигуры равноапостольных Константина и Елены. Они изображены фронтально, в рост, держащими Животворящий Крест. Напротив, в компартименте южного нефа, находится ктиторская композиция с «портретами» членов княжеской семьи. Образы визант. императоров, способствовавших становлению христ. веры, сопоставляются с изображениями правителей Др. Руси, утверждающих на своей земле Божии храмы (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 106). На столбах и пилонах центрального и боковых нефов помещены единоличные изображения святых, большинство из к-рых воины (сохр. 5 образов XII в., среди них - русские князья-страстотерпцы Борис и Глеб (живопись XIX в.)).
«Ангел ведет св. Иоанна Предтечу в пустыню». Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Основную площадь стен нартекса занимает композиция «Страшный Суд» (сохр. фрагментарно). Ее центральная часть расположена на вост. склоне и продолжена на поверхностях столбов, арок, пилястр и свода. В центре - Христос Судия с предстоящими Богородицей и св. Иоанном Предтечей, за ними - апостолы, сидящие на синтроне. Ниже - разбитые по чинам группы людей, направляющихся к Спасителю, их шествие продолжено на сопредельных поверхностях стен. В сцене «Шествие князей» в верхнем регистре зап. анта сев. столба, очевидно, представлены члены семьи кн. Всеволода Ольговича, ведомые к Судии ангелом. Несколько фрагментов сохранилось в южной части композиции: весы правосудия, Этимасия, фигуры коленопреклоненных Адама и Евы, фигуры трубящих ангелов. Фреска «Ангел, свивающий небо» украшает восточный пилон южного столба нартекса и является одним из показателей высокого уровня мастерства художника: динамичная, изысканная в живописном отношении сцена выполнена в лучших традициях древнерусской монументальной живописи и является одним из ее шедевров; утонченный рисунок и колорит сцены выдержаны в нежных голубых, розовых и зеленых тонах.
Изображение ада, находившееся, согласно иконографической традиции, на зап. стене нартекса, не сохранилось; во время обновления собора в ХIХ в. эта часть композиции была реконструирована Праховым по аналогии с росписью ц. Спаса Преображения на Нередице; сюжеты небесного рая в сев. части нартекса, у входа на хоры, были написаны по образцу фресок Димитриевского собора во Владимире (кон. XII в.). Композицию «Страшный Суд» дополняют 2 фигуры преподобных на арке сев. (живопись XIX в.) и юж. столбов, держащих развернутые свитки с текстами о Страшном Суде. Им соответствуют изображения неизвестных преподобных на зап. пилонах средних опорных столбов.
В нартексе, над сев.-зап. нишей погребального аркосолия, сохранилась композиция «Лоно Авраамово». Над погребальными нишами, расположенными в юж. части нартекса,- фигуры святителей.
На южной стене «княжеской молельни», на хорах собора, находится редкий для монументального искусства сюжет «Ангел, ведущий юного Иоанна Предтечу в пустыню»; его рисунок имеет определенное сходство с изображением «Ангела, свивающего небо». На сев., юж. и зап. стенах сохранились фрагменты древней живописи: фигура с нимбом со скрещенными на груди руками и фигура неизвестного в орнаментированной светской одежде (предположительно фрагменты сцен из Жития св. Иоанна Предтечи - Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 111-112). На стенах арки сев. стены молельни представлены 2 фигуры в княжеских одеяниях. Фресковые орнаменты собора составляют единую группу, схожую по манере рисунка, композиционным построениям и цветовому решению. Орнаментальная роспись подчинена архитектурным деталям храма.
Слав. надписи, сопровождающие древние фрески, свидетельствуют об исполнении росписи древнерус. (киевскими) мастерами, которые были знакомы с визант. и балканской живописными традициями, но создали оригинальный ансамбль в древнерусских традициях.
История реставрации и изучения древних фресок
В нач. ХVII в., при игум. Василии (Красовском), сохранившиеся фрески еще не были забелены, в алтаре, возможно, были дописаны несохранившиеся сюжеты - живопись на клеевой основе, полностью обновлялся лишь иконостас. При игум. Иннокентии (Монастырском) фрески частично поновлялись темперными красками. Во время ремонтов в ХVIII в. стены собора неоднократно штукатурили и белили.
Успение Пресв. Богородицы. Роспись Кирилловского собора. Фреска 40-х гг. XII в.; живопись. 1884 г. Худож. М. А. Врубель
Древние фрески были обнаружены и стали изучаться со 2-й пол. XIX в. В 1858 г. свящ. Петр Орловский ходатайствовал перед митр. Исидором (Никольским) и викарным еп. Чигиринским Антонием (Амфитеатровым) о необходимости ремонта собора. Было решено побелить собор внутри, для чего начали счищать старую штукатурку. 29 мая 1860 г. свящ. П. Орловский увидел проступившие из-под побелки фрагменты древних фресок. Он попытался остановить работы, указав, что росписи «имеют сходство с живописью Киево-Софийского собора» (ЦГИАК. Ф. 442. Оп. 89. Д. 248. Л. 42). Ходатайство священника поддержали оба иерарха и просили генерал-губернатора И. И. Васильчикова приостановить работы. Однако подрядчик архит. А. В. Беретти счел открытую живопись «не заслуживающей никакого внимания» (ЦГИАК. Ф. 442. Оп. 89. Д. 248. Л. 45-45 об.), и ее существенная часть была уничтожена. Комиссия во главе с еп. Чигиринским Серафимом (Аретинским) и киевским губернатором Гирсом все же указала на ценность фресок и добилась остановки работ. Информация об открытии древней живописи попала в печать (Сементовский. 1860); митр. Исидор (Никольский) и еп. Серафим (Аретинский) обратились к Васильчикову с просьбой принять меры для ее сохранения (ЦГИАК. Ф. 442. Оп. 89. Д. 248. С. 42-44). В отчете комиссии, проводившей обследование собора, было отмечено сходство фресок с живописью Софийского собора; фрески датированы XII в.; рекомендовалось восстановить их «как драгоценный памятник древней святыни и науки археологии» (Там же. Л. 48). В 1867 г. акад. И. И. Срезневский и Ф. Г. Солнцев сделали неск. копий открытой части фресок и надписей и продемонстрировали их в Имп. РАО (ИИАО. 1872. Т. 7. С. 217). Затем собор изучал археолог В. А. Прохоров, отметивший «варварское очищение фресок» (Прохоров В. А. Киев: Археол. обзор... древностей, бывших на Археол. съезде в Киеве // Христианские древности: Журн. К., 1875. Т. 3. С. 26-28). В 1874 г. к III Всероссийскому археологическому съезду прот. Петр Лебединцев по благословению Киевского митр. Арсения (Москвина) раскрыл часть фресок в алтаре (композицию «Причащение апостолов», часть святительского чина, несколько образов святых в медальонах, отдельные сюжеты из житийного цикла свт. Кирилла Александрийского) и на стенах центральной части наоса («Рождество Христово», «Успение Пресв. Богородицы»; наиболее удачным в художественном смысле было раскрытие образа вмч. Димитрия). Вероятно, в расчистке принимал участие свящ. Иосиф Желтоножский, к-рый по результатам сделал общий обзор выявленных росписей, проанализировал их художественную ценность и технику исполнения (ЦГИАК. Ф. 1396. Оп. 1. Д. 10. Л. 21-22). По мнению Прахова, раскрытие не самой удачной, с его т. зр., части живописи сыграло лишь отрицательную роль в судьбе памятника (Прахов. 1883. С. 100-101). Единственной публикацией по результатам съезда стала статья свящ. Василия Антонова (Антонов. 1876). А. Советов отмечал, что роспись сильно пострадала в процессе расчистки, красочный слой был поврежден (особенно в изображении равноапостольных Константина и Елены; за левым клиросом были полностью сбиты фигуры св. воинов Георгия и Феодора Стратилата (?)), а надписи стерты, но даже в таком виде она заинтересовала любителей старины (НБУВ ИР. Ф. 304. Д. 2303. Л. 149 об.- 152).
Св. воин. Роспись Кирилловского собора. 40-е гг. XII в.
Новый этап в изучении и реставрации фресок начался в 1880 г., когда Прахов расчистил еще неск. небольших фрагментов живописи и сделал их копии. Зарисовки, выставленные им осенью 1880 г. в помещении Имп. РАО, яркий доклад и предложение открыть и скопировать др. уцелевшие фрески заинтересовали научное сообщество. Имп. РАО обратилось за финансовой поддержкой к имп. Александру III, который приказал выделить 10 тыс. р. на проведение в соборе необходимых работ (РГИА. Ф. 1284. Оп. 1. Д. 8. Л. 163-163 об.; Науч. архив Нац. зап. «София Киевская». Архив проф. А. В. Прахова. Кирилловская церковь. 1881-1889 гг. Д. 6. C. 62). Была создана комиссия в составе прот. П. Лебединцева, проф. церковной археологии КДА П. А. Лашкарёва и Прахова. В течение 1881 и 1882 гг. Прахов, работая с большой осторожностью (известь сначала счищалась тупыми ножами, затем оставшийся тонкий слой скатывался хлебным мякишем, фрески промывались слабым раствором поташа, наконец, ок. 10 раз промазывались 5%-ным раствором салициловой кислоты с примесью соды - Прахов. 1883. С. 103-104), полностью раскрыл роспись, сделав в процессе более 200 копий. После снятия 5-ярусного иконостаса открылись хорошо сохранившиеся композиция «Сретение» и изображения апостолов Петра и Павла на предалтарных столбах. В янв.-февр. 1883 г. в С.-Петербурге в залах ун-та состоялась выставка копий фресок. Понимая, что собор не может быть только археологическим объектом, по завершению расчистки Прахов создал проект восстановления памятника, к-рый предусматривал соблюдение интересов «как русской археологии, так и Православной Церкви» (Там же. С. 76). Планировалось поддерживать сохранившиеся фрески в хорошем состоянии, создать алтарную преграду в формах ХII в., восполнить настенную живопись в местах, где старые фрески были утрачены, привести в порядок древние архитектурные формы, освобожденные от наслоений штукатурки, а также произвести тщательные обмеры и исполнить копии фресок в величину оригинала. Эту идею в сент. 1882 г. активно поддержал генерал-губернатор А. Р. Дрентельн, запросив у казны 48 тыс. р., в необходимости чего убедил министра внутренних дел Российской империи гр. Д. А. Толстого. Прахов организовал в Киеве бригаду художников, большую часть к-рых пригласил из рисовальной школы Н. И. Мурашко. Также по инициативе Прахова в нартексе церкви были установлены печи для поддержания оптимального температурно-влажностного режима (Там же). Освящение собора состоялось 29 мая 1889 г., после завершения ремонтно-реставрационных работ, о чем свидетельствует памятная мраморная доска, вмонтированная в стену аркосолия юго-зап. паперти. Так, по словам Прахова, «для Киева была открыта новая страница его искусства самой блестящей эпохи… XII в. был едва известен» (РГИА. Ф. 1577. Оп. 2. Д. 260. Л. 77-80 об.).
В 1903 г. к 150-летию прославления свт. Димитрия Ростовского росписи решили привести в порядок. Церковно-историческое и археологическое об-во при КДА получило предложение «освидетельствовать обветшавшие фрески Киево-Кирилловской церкви и дать свое заключение в способе их реставрации». Комиссия в составе проф. Н. И. Петрова и свящ. К. Фоменко выяснила, что фрески ХII в. сохранились значительно лучше новейших росписей, к-рые и нуждались в возобновлении, закреплении и обновлении красок; древние фрески рекомендовано было не трогать и оберегать во время ремонта (на всякий случай члены об-ва составили детальный перечень всех древних фресок и их фрагментов). Тем не менее по непонятным причинам фрески были записаны масляными красками, рисунок и сюжет были сохранены.
С кон. 20-х гг. ХХ в., когда в соборе собирались открыть музей, начали проводить планомерные исследовательские работы. В 1927 г. первую, не совсем удачную попытку открыть фрески из-под масляных записей, осуществил проф. Д. И. Киплик, заново раскрыв росписи Кирилло-Афанасиевского придела. В 1925-1927 гг. была произведена полная фотофиксация архитектуры и росписей храма (П. Негель, С. Аршеневский), проведены обмеры (проф. Моргилевский, А. Хаников), к изучению фресок и поздней живописи приступил В. М. Зуммер. В 1935 г. П. И. Юкин открыл неск. фресок: образ св. воина в центральном нефе, частично «Рождество Христово» и «Успение Пресв. Богородицы», а также фигуры апостолов Петра и Павла (использованная им каустическая сода повредила фрески). После войны собор находился в аварийном состоянии, восстановление памятника продолжилось в 1949-1954 гг. Над реставрацией живописи работали Е. С. Мамолат, Л. П. Калениченко, О. Ф. Плющ, Л. Г. Тоцкий, А. И. Марампольский и др. Реставраторы открыли коллекцию старинных орнаментов, в т. ч. на юж. стене апсиды при выходе на площадку-балкон - неповрежденные орнаментальные росписи, расчистили фреску «Лоно Авраамово» (древняя графья позволила показать непропорциональность дописи и восстановить изначальные формы некоторых фресок), а также указали на индивидуальную манеру работы разных мастеров; было установлено, что фрески в общей сложности сохранились на площади 800 кв. м. С 1964 г. лучшие представители киевской реставрационной школы - П. Редько, А. Лисаневич, А. Остапчук, А. Ерко, В. Рыбчинский, А. Коваленко начали планомерные работы по раскрытию, закреплению, сохранению и исследованию фресок. Реставраторы сняли 5 пластов записей: самый древний из них принадлежал к ХII в., а поздний - к ХIХ в. Благодаря их работе была пересмотрена история возобновлений храма, переосмыслен художественный уровень живописи и дана новая стилистическая оценка памятнику.
Живопись ХIХ в.
Вознесение Христово. Роспись Кирилловского собора. 1883–1884 гг. Худож. И. Ф. Селезнёв.
В центральном куполе по аналогии с церквами вмч. Георгия в Ст. Ладоге (ок. 1167) и Спаса Преображения на Нередице близ Вел. Новгорода (1199) и Преображенским собором Мирожского мон-ря в Пскове (рубеж 30-х и 40-х гг. XII в.) была выполнена сцена «Вознесение Христа в сонме ангелов»; автор - И. Ф. Селезнёв (атрибуцию подтвердила монограмма, обнаруженная во время реставрации 2006 г.). Селезнёву также принадлежит образ Божией Матери «Оранта» в конхе главной апсиды и, вероятно, изображения в арке центральной апсиды (Спаситель, архангелы Михаил и Гавриил). В юж. нефе собора, на западной стене, отделяющей центральную часть собора от 2-го этажа, на хорах размещена композиция «Крещение Иисуса Христа», написанная Х. П. Платоновым. Согласно письму Прахова заведующему Церковно-археологическим музеем при КДА проф. Н. И. Петрову, чтобы воссоздать этот сюжет в стиле ХII в., Платонов использовал в качестве образца миниатюру из Никомидийского Евангелия ХII - нач. ХIII в. (НБУВ ИР. Ф. III. Д. 13602. Л. 1). Несмотря на наличие древнего прототипа, Платонов выполнил композицию в живописных традициях ХIХ в. Сцена, обрамленная изображением парных колонн с узлом (мотив, присутствующий во фресках ХII в.), воспринимается как салонная картина. Два погрудных изображения ангелов на 2-м этаже по обе стороны центрального свода хор принадлежат С. З. Гайдуку. Образ Божией Матери в апсиде княжеской молельни на хорах приписывают И. С. Ижакевичу. На основании воспоминаний художника (Ижакевич И. Мои воспоминания / Публ. В. И. Ульяновского // Украина. 1989. № 2. Янв. С. 12-13) В. И. Ульяновский предположил, что ап. Петр и соответственно вся композиция «Шествие праведников в рай» на северной стене нартекса также принадлежит его кисти (Марголiна, Ульяновский. 2005. С. 295). Фресковую композицию «Рождество Христово» поновлял масляными красками Н. К. Пимоненко. На западной стене центрального нефа М. С. Климанов написал «Рождество Пресв. Богородицы» и «Введение Пресв. Богородицы во храм».
Крещение Господне. Роспись Кирилловского собора. 1883–1884 гг. Худож. Х. П. Платонов.
В воспоминаниях Мурашко называет также ряд своих учеников, работавших в соборе: В. И. Отмара, А. А. Шалашного, И. Егорычева, С. П. Костенко, В. Д. Замирайло (Мурашко. 1964. С. 76); какие именно работы они выполнили, неизвестно. Благодаря тем же воспоминаниям известны фамилии неск. молодых украинских художников, которые в ХIХ в. работали в соборе,- Селезнёв, Н. В. Глоба, Ф. И. Зозулин, Ижакевич, Костенко, Косяченко, Х. П. Платонов, Климанов, С. З. Гайдук. В 2008 г. при проведении сверки фондовых коллекций в научно-фондовом отделе Национального заповедника «София Киевская» был выявлен принадлежавший сыну Прахова Николаю архив документов, касающихся ремонтно-реставрационных работ, проведенных в ХIХ в. в соборе (Научный архив Национального заповедника «София Киевская». Архив проф. А. В. Прахова. Кирилловская церковь. 1881-1889 гг. Д. № 6). Документы из архива свидетельствуют об участии художников Яблонского, Новицкого, Кудрина, Ноги и Ноги (вероятно, братья или отец с сыном), Чеховича, Галактионова (Там же. C. 62). Были обнаружены 4 схемы расположения живописи с нумерацией изображений (Там же. C. 11). Они представляют собой карандашный черновик с номерами, под к-рыми зашифрованы живописные композиции и изображения; возле каждого номера присутствует фамилия художника. При сопоставлении схем с настенной живописью выяснилось, что в юж. апсиде сев. стену расписывали Васильченко, Трояновский, Ганюк и Нечаев, южную - Яблонский, Нечаев, Науменко и Трояновский, орнаменты выполнили Новицкий и Ганюк. Масляная живопись в сев. апсиде принадлежит Курашкевичу, Кузнецову, Короткоручко, Резниченко, Нечаеву, Науменко, Ф. И. Данилову, Новицкому, Ганюку, а также Трояновскому, к-рый написал арх. Михаила в конхе жертвенника. Над росписями зап. стены нартекса работали Данилов (преподаватель школы Мурашко в 1863-1927), Резниченко, Васильченко, Яблонский. Вост. часть нартекса расписали Науменко, Власенко, Яблонский (Марголiна. 2013. С. 107-127).
Страшный Суд. Роспись вост. стены нартекса Кирилловского собора. 80-е гг. XIX в. Худож. Яблонский
Часть живописи ХIХ в. остается без авторской атрибуции. Это многочисленные образы святых: на юж. стене трансепта парные изображения святых Вячеслава и Людмилы, напротив, на сев. стене трансепта,- равноапостольные кн. Владимир и вел. кнг. Ольга. На пилонах центральных опорных столбов - св. воины Александр, Феодор Тирон, Феодор Стратилат, князья Борис и Глеб, Виктор, Адриан и др. В сев. нефе храма были изображены св. жены. На пилоне сев. стены, возле входа на хоры,- фигура св. Евфросинии. В юж. части нартекса, на пилоне юж. стены, над остатками бывшей крещальни, помещены изображения святых Космы и Дамиана, напротив - свт. Николай Чудотворец. В нижней части зап. анта юж. столба нартекса - погрудное изображение Спасителя в медальоне, напротив, на зап. анте сев. столба,- Пресв. Богородица. На юж. пилястре юж. части нартекса в полный рост изображен св. Иоанн Предтеча. Его же фигура венчает 3-ярусную роспись зап. стены центрального нефа. Сюжеты, исполненные в технике масляной живописи, занимают и преобладающую часть стенного пространства хор. Древние фрески там не сохранились, исключая неск. композиций в княжеской молельне. Неизвестные нам живописцы исполнили здесь ряд изображений пророков, композиции «Гостеприимство Авраама» и «Св. Троица», стилизованные под древнюю живопись.
Сошествие Св. Духа на апостолов. Роспись Кирилловского собора. 1884 г. Худож. М. А. Врубель
В 1884 г. Прахов для написания икон иконостаса пригласил студента Имп. АХ М. А. Врубеля, который также выполнил в храме неск. настенных композиций и нек-рое время помогал ученикам школы Мурашко; он делал прорисовки ликов и целых сюжетов, исправлял неточности, дописывал и переписывал отдельные работы, во многих не атрибутированных Врубелю изображениях видна его живописная манера. Первая его монументальная работа в соборе - изображение арх. Гавриила, выполненное по древней графье на западном пилоне северного столба триумфальной арки для сцены «Благовещение Пресв. Богородицы». Образцом для художника стала икона Божией Матери «Благовещение Устюжское» (нач. ХII в., ГТГ). На сев. и юж. стенах Врубель выполнил композицию «Вход Господень в Иерусалим» (под юж. частью княжеской молельни) и дополнил частично сохранившиеся фрески ХII в. «Успение Пресв. Богородицы»; ему помогал в этих работах Зозулин. В композиции «Успение Пресв. Богородицы» изображение Божией Матери скрыто крышкой гроба, расположенного вертикально и украшенного белыми лилиями; рядом - коленопреклоненные апостолы. Несоответствие как древнему рисунку, так и иконографическому канону объясняется перестройкой сев. портала церкви - он был расширен и увеличен в высоту, что не позволило повторить композицию ХII в. Во время раскрытия древней живописи большая часть врубелевской росписи была уничтожена (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 303-304).
Надгробный плач. Роспись аркосолиев юж. части нартекса Кирилловского собора. 1884 г. Худож. М. А. Врубель.
Несмотря на переосвящение главного престола собора в ХVII в. во имя Св. Троицы, соответствующей композиции в соборе не было. На своде зап. части хор Врубелем была написана композиция «Сошествие Св. Духа на апостолов», которая занимает весь свод хор. Известно, что придел Св. Духа в ХVII в. размещался в сев. части нартекса, в месте, где находились погребения родителей и сестер свт. Димитрия Ростовского. Вероятно, это стало одной из причин, по к-рой Прахов предложил Врубелю написать именно этот сюжет на свободном от древней живописи пространстве свода хор. Композиция выполнена по аналогии с изображениями на чеканном складне визант. работы (ХII в., ГМИГ) и в росписи ц. Рождества Пресв. Богородицы Гелатского мон-ря в Грузии (ХII в.). Врубель использовал технику, имитирующую мозаику,- прерывистый, пастозный мазок. В фигурах апостолов ощущается могучая, но в то же время благородно-сдержанная экспрессия: они словно высечены из мрамора, объемность подчеркивает вогнутая полуциркульная поверхность свода. Лики выразительные, огромные глаза и мимика передают сложное, напряженное эмоциональное состояние. Необычайны по красоте колористической гаммы одежды святых. Так, общий белый фон хитонов переливается разноцветной перламутровой палитрой. Некоторые изображения портретны, в них узнают современников художника: в облике Богородицы находят черты фельдшерицы М. Ф. Ершовой (присматривала за часто болеющей супругой Прахова - Э. Л. Праховой), ап. Марк напиминает археолога В. И. Гошкевича, ап. Матфей - свящ. П. Орловского, ап. Иаков - Прахова; 2-й апостол справа от Богородицы - «портрет» прот. П. Лебединцева; в облике ап. Луки имеется сходство с Врубелем (Марголiна. 2012. С. 86-88, 94-95); завершается композиция изображением Царя-Космоса. На столбах арки хор выполнены фигуры пророков Моисея и Илии. Голова прор. Моисея написана Врубелем. В молодом, безбородом, обрамленном пышными черными волосами лике Моисея некоторые исследователи видят прообраз врубелевского «Демона». Зуммер отмечает сходство с изображением прор. Моисея в ц. Спаса Преображения на Нередице (Зуммер. 1927. С. 428-429). В фигуре царя Соломона на западной стене хор, между окнами, Врубель также написал голову, придав изображению выразительные этнические черты.
В люнете при входе в княжескую молельню помещено погрудное изображение Спасителя, которое резко отличается по стилю от других росписей художника и, возможно, является свидетельством творческого поиска мастера (Там же. С. 99-100). На полусферической поверхности восточной стены молельни написаны «Ангелы с лабарумами». Изображение, динамичное по композиции, с экспрессивной трактовкой образов, стилизовано под византийскую живопись и напоминает образы ангелов в ц. вмч. Георгия в Курбинове (1191), ц. Сант-Анджело-ин-Формис (посл. четв. ХII в.), соборе Санта-Мария-Ассунта на о-ве Торчелло (ок. 1200).
В одной из пустующих погребальных ниш нартекса находится композиция «Пьета, или Надгробный плач» - произведение, к-рое Врубель в последние годы жизни считал своей лучшей работой (Яремич. 1911. С. 55). Композиция лаконична и сурова: 3 ангела склонились над горизонтально расположенным телом Спасителя, линии их фигур плавно перетекают одна в другую, создавая полукруг, повторяющий полукруг ниши аркосолия. Фигуры, в колорите которых доминируют охристые и оливковые тона, решены графически; фоном служит темно-синее грозовое небо. В этой работе лучшие традиции древнерус. живописи соединены с врубелевским лиризмом, духом высокой трагедии и торжественным покоем. Масляные краски были нанесены художником непосредственно на стену без подготовительного грунта и со временем начали осыпаться. В 1946 г. живописный слой композиции сняли со стены реставраторы Н. И. Плеханов и С. С. Чураков, в реставрационных мастерских братьев Кориных в Москве законсервировали; в 60-х гг. XX в. вернули в Киев, в Кирилловскую ц.; в 1998 г. реставратор А. Остапчук очистил от загрязнений и закрепил живопись.
Иконы и иконостасы
Иконостас Кирилловского собора. XVIII в. Фрагмент. Фотография А. Советова. Нач. XX в.
Иконостас Кирилловского собора. 80-е гг. XIX в.
«Предста Царица…». Икона из иконостаса Кирилловского собора. XVIII в. Фотография. А. Советова. Нач. XX в.
Пятиярусный резной иконостас собора представлял большую художественную ценность. Дата создания иконостаса неизвестна: одни исследователи относили его ко времени игум. Василия (Красовского), другие - игум. Софрония (Жеребило-Лабунского), третьи - игум. Иннокентия (Монастырского). Сохранились фотографии фрагментов иконостаса (Марголiна, Ульяновський. 2005. С. 245-247), выполненные Советовым в нач. ХХ в. в ц. Александра Невского с. Низшая Дубечня Остёрского у. Черниговской губ., куда в 1889 г. были проданы его части (в сельском храме он полностью не поместился и был обрезан). Часть иконостаса осталась на Кирилловском подворье, где иконы в нач. ХХ в. видел Советов: царские врата приделов; икона 9 чинов ангельских; икона свт. Кирилла Александрийского в архиерейском облачении с образом Богородицы в руках; икона Спасителя на престоле в окружении ангелов и с предстоящими святителями Кириллом и Афанасием Александрийскими; икона «Иисус Христос Великий Архиерей»; иконы праздников (все написаны на пролевкашенном грубом холсте). Черно-белые фотографии не дают возможности судить о колорите икон, насыщенность цветовой палитры и яркость которых были свойственны для художественного стиля XVIII в., получившего название «украинское барокко», что можно соотнести по времени с переделкой иконостаса в 1785 г. Тем не менее ряд таких особенностей, как сочетание живописной манеры и традиц. иконографии, активная свето-теневая моделировка, соединение в иконографии дидактичности и некоего простодушия в трактовке образов, позволяют видеть в этих иконах образцы, типичные для укр. иконописи кон. XVII-XVIII в. Сохранились также неск. фотографий, сделанных Праховым до снятия иконостаса, на основании к-рых Асеев датировал иконы XVII в. (Асеев. 1946 // НБУВ ИР. Л. 49).
Богоматерь с Младенцем. Икона из иконостаса Кирилловского собора. 1885 г. Худож. М. А. Врубель.
В XIX в. был создан новый мраморный иконостас, включающий поставленные в 1 ряд 4 больших размеров иконы с арочным завершением. Иконостас был исполнен по проекту Прахова в псевдовизант. стиле. За основу каркаса взято изображение «завязанных» узлом колонн на фресках XII в.; изготовление (стоимость 6075 р.) было заказано одесскому и киевскому филиалам фирмы «Антонио Тузинни и Джузеппе Росси». Царские врата, двери в жертвенник и ризницу выполнены из кружевной бронзы на заводе Мартинсона. В орнаментации царских врат использованы мотивы растений, встречающихся вдоль дороги к К. м. (Прахов. 1958. С. 92). Венчает иконостас бронзовый процветший крест. Иконы были написаны Врубелем в Венеции, где он находился с нояб. 1884 по май 1885 г. С. П. Яремич отметил влияние венецианской живописи на чувство формы и цвета художника, а также резкое стилевое отличие от ориентированной на визант. искусство стенописи Врубеля в соборе (Яремич. 1911. С. 62). Образ Богоматери с Младенцем выполнен в соответствии с иконографией Печерской иконы Божией Матери. По воспоминаниям Прахова, мастеру позировала итальянка, но основной моделью стала его супруга; Младенец Христос имел черты дочери Праховых Ольги. При строгой гармонии линий и красок Врубель умело использовал контрастные цвета, усилив эмоциональность образа Богородицы, в печальном взгляде Которой видна глубокая скорбь. Создание образа Спасителя на цинковой доске заняло у Врубеля 2 недели. Две др. иконы, святителей Кирилла и Афанасия Александрийских, он написал также быстро. Образы выполнены широким мазком, сверху одежды были по-сухому проштрихованы тонкой кистью. В иконографии Врубель ориентировался на фрески ХII в. в юж. приделе собора К. м., напр., повторил сетчатую скуфью на голове свт. Кирилла. В руках Спасителя и свт. Кирилла - раскрытые книги с чистыми страницами, а Младенец Христос и свт. Афанасий держат соответственно свернутый свиток и закрытую книгу.